В поисках лермонтовской Москвы. К 200-летию со дня рождения М.Ю. Лермонтова. Александр Васькин

памятников архитектуры. Среди них были авторитетные специалисты, такие как реставратор Барановский, художник Грабарь, архитекторы Щусев и Жолтовский. Они, в частности, активно возражали и против сноса Сухаревой башни в 1934 году.

      Всем им ответил Сталин: «Письмо с предложением – не разрушать Сухареву башню получил. Решение о разрушении башни было принято в свое время Правительством. Лично считаю это решение правильным, полагая, что советские люди сумеют создать более величественные и достопамятные образцы архитектурного творчества, чем Сухарева башня, жаль, что, несмотря на все мое уважение к вам, не имею возможность в данном случае оказать вам услугу. Уважающий вас (И. Сталин)».[24]

      Но неужели ничего не осталось от храма времен Лермонтова? Кое-что все-таки чудом сохранилось. Это резной иконостас, перенесенный в церковь Иоанна Воина на Якиманке.

      И, наконец, еще один свидетель рождения поэта, давший имя целому району, – это знаменитые Красные ворота, которые могли видеть из окон дома Толя члены семьи Лермонтова. Этот ценнейший памятник архитектуры, сооруженный по проекту зодчего Д.В. Ухтомского в 1753 году, постигла та же участь, что и храм Трех святителей и дом Толя. Красные ворота снесли в 1927 году опять же для организации сквозного автомобильного движения. А ведь была возможность просто перенести их чуть поодаль от Садового кольца!

      Это были те ворота, что стали своеобразной первой ласточкой новой традиции, введенной Петром I в России, – ставить триумфальные врата в честь военных побед русского оружия на суше и на море. Вначале Красные ворота выстроили из дерева, затем, пережив несколько пожаров, они и получили окончательный каменный вид благодаря талантливому архитектору Ухтомскому.

      А ныне на площади Красных ворот ни камня не осталось ни от дома, где родился великий поэт, ни от церкви, где его крестили, ни от самих ворот. Что же до автомобильного движения, то процесс его улучшения превратился у нас в процесс постоянный.

      Зато в 1935 году здесь открылась станция метро «Красные ворота», ставшая в 1962 году «Лермонтовской», а затем в 1986 году вновь получившая прежнее название.

      В 1941 году по случаю столетия смерти поэта площадь Красных ворот переименовали в Лермонтовскую. Предполагалась и установка памятника, но война помешала. А в 1992 году от нее отрезали довольно значительную часть и назвали ее вновь площадью Красных ворот. Так что теперь здесь целых две площади. В 1965 году на площади установили, наконец, памятник Лермонтову работы скульптора И. Бродского (какое удивительное совпадение – такую же фамилию носил и один из биографов поэта, книга которого «М.Ю. Лермонтов. Биография» вышла в 1945 году в Москве).

      Но никакими памятниками и переименованиями не восполнить те потери, что понесены Москвою в прошлом веке. Не сберегли, не сохранили, быть может, самые главные места Лермонтовской Москвы, те, откуда началась такая безграничная любовь поэта к Первопрестольной. Ведь всего несколько месяцев пробыл маленький Мишенька (так называла его

24

К истории сноса Сухаревой башни // Известия ЦК КПСС. 1989. № 9. С.114–115.