Опасное задание. Ксения Казакова

чтобы я даже шрамика на нем не заметила.

      – А потом? – он повернулся и посмотрел на меня.

      – А потом уже вывих левой руки, перелом ребра, а дальше уже сам разберешься. Все тело болит и что больше я уже не понимаю.

      Врач мне только кивнул и помог выйти из лифта, так как штормило меня основательно. Благо все крыло было сделано для агентов и обычного человека тут было встретить нереально. Парень завел меня в свободную палату и положив на кровать стал разрезать мою новую и очень дорогую маечку.

      Осмотрев мою рану, доктор поднес укол к моей руке, но его вовремя остановил пистолет у его головы.

      – Что за укол?

      – Уберите пистолет, – серьезно произнес он.

      В этот момент в палату зашла женщина лет пятидесяти, и теперь мой пистолет был направлен на нее от чего женщина замерла у самого входа.

      – Дверь закрой, – скомандовала я, женщина послушно закрыла дверь и подошла к моей кровати.

      – Что за укол? – вновь спросила я Отелло.

      – Это наркоз. Вам необходимо сделать операцию.

      – Никакого наркоза. Делай укол обезболивающего и вытаскивай стекло, – в тон ему ответила я.

      – Никакое обезболивающее не снимет ту боль что вы испытаете во время операции, – попытался возразить мне он.

      – Обезболивающие, – повторила я и мужик наконец отложил шприц и взял другой с тем чем нужно было мне.

      Было больно, но не больнее чем пытки на Риките, так что я потерпела. Кажется, я пару раз теряла сознание, но добрая женщина врач приводила меня в чувства, притом биением по щекам, но думаю она мне так мстила за пистолет что я наставила на нее.

      – Вы хорошо держитесь, – похвалил меня врач.

      – Бывало и хуже, – честно призналась я.

      – Как можно использовать таких молодых девушек, которых то и дело калечат. Как ты можешь так жить? – возмутилась женщина.

      – А у меня никто не спрашивал, как я хочу жить, – посмотрев ей в глаза ответила я. – И никто не заботился о моем здоровье и вернусь ли я живой. Меня никто не будет ждать дома, и оплакивать меня некому. Такова жизнь и ее надо принимать такой какая она есть. Вы оказались здесь потому что вам предложили хорошие деньги и выбор, который вы сделали сами. Меня никто не спрашивал, да и выбора мне не предоставили.

      – Но ты же можешь сделать выбор и уйти, – непонимающе произнесла она.

      – Покажите мне хоть одного агента, кто ушел и на данный момент жив. Покажите и я уйду в тот же день.

      По лицу женщины потекли слезы, и она быстро вытерла их делая вид что не плачет.

      – Но у тебя должна быть семья.

      – Моя семья бросила меня в приюте не желая иметь ребенка. Теперь агентство моя семья и другой мне не надо.

      – У тебя ужасная судьба, – грустно ответила она и взяла меня за руку, словно я была ее давней подругой.

      – Она не ужасная, – забрала я свою руку. – У меня есть квартира, машина и деньги. Я не стала проституткой и не побираюсь на улице. Моя жизнь меня полностью устраивать, просто для вас она кажется дикой, – женщина смотрела на меня стеклянными глазами,