Последняя любовь в Константинополе. Милорад Павич

спросил в темноте умоляющий женский голос.

      – Потому что совета здесь нет. Каждый должен сам проесть себе дорогу, как земляной червяк.

      – Значит, помощи нет.

      – А кто говорил о помощи? Помощь, которую я могу тебе предложить, существует. Она действует быстро и надежно, но я не уверен, что это тебе понравится.

      – А почему нет?

      – Потому что эта помощь такого рода, что после нее уже ничего не исправишь.

      – Что вы имеете в виду?

      – Я ничего не имею в виду. Моя помощь состоит не в том, чтобы что-то иметь в виду, а в том, чтобы что-то сделать.

      В этот момент Софроний услышал, как тяжелый офицерский ремень, звякнув пряжкой, упал на пол.

      – Так сделайте же что-нибудь, ради всех святых, пока еще не поздно! Спасите меня! – теперь уже шептал женский голос.

      – Я не решаюсь.

      – Почему?

      – Ты будешь кричать.

      – Кричать? Зачем мне кричать? Если бы эти губы были немы, то и твоя любовь была бы глуха.

      – Знаешь, как говорят: прими кровь мою и тело мое, и я стану жертвой за тебя и искуплю тебя. Но ты должна верить мне. А ты не веришь, что будет больно.

      – Почему будет больно?

      – Из-за моей помощи. Во всяком случае, в первый раз… Можно ли расстегнуть пуговицы на твоей рубашке языком?

      Сноски