Мое зеленоглазое счастье. Барбара Ханней

у нее улучшился аппетит.

      Наряду с сексуальным аппетитом. Это объясняло, почему она не могла отвести глаз от Джека.

      Она до сих пор не встречала ни одного мужчины, который бы так привлекательно выглядел в голубых джинсах. Еще у Джека были потрясающие плечи. Не говоря уже о непринужденной манере двигаться, блестящих зеленых глазах и улыбке.

      Рядом с ним она чувствовала себя женственной и слабой. Очевидно, разыгравшиеся гормоны усыпили ее здравый смысл и пробудили инстинкты, которые много лет не давали о себе знать. Это была серьезная проблема, которую нужно было срочно решать.

      – Отличный бефстроганов, – призналась она, чтобы отвлечься от своих мыслей. – Вы приятно меня удивили.

      Джек, сидевший напротив, в ответ на ее похвалу непринужденно улыбнулся.

      – Рад, что вам понравилось, – произнес он, сделав глоток пива.

      – Полагаю, это лишь малая часть того, на что вы способны?

      – Да, – ответил он без ложной скромности.

      Лиззи сдержала улыбку.

      – Я слышала, что сельские жители обладают большим количеством разных навыков, – сказала она. – Вы, наверное, скотовод, бизнесмен, повар и механик в одном лице.

      – Что-то в этом роде. – Зеленые глаза Джека сузились. – Большинство горожан видит нас именно такими. Мастерами на все руки и специалистами ни в чем.

      Лиззи удивило то, как быстро переменилось его настроение. Очевидно, она задела его слабое место.

      Зная из многолетнего опыта, что нужно делать в подобных случаях, она произнесла:

      – Этим мы, сенаторы, на вас похожи. Сегодня ты экономист, завтра соцработник. Сенатор должен разбираться в сотнях областей знаний. – Немного помедлив, она спросила: – Вы всегда жили в Северном Квинсленде?

      Прежде чем ответить, Джек задумался.

      – Почти все время. За исключением тех лет, что провел в интернате.

      – Вы всегда хотели работать на ферме?

      Ее вопрос был вполне безобидным, но, очевидно, он был неприятен Джеку. Подавшись вперед, он стиснул в руках стакан с пивом.

      – А вы всегда хотели стать политиком?

      – О… – Лиззи не ожидала этого вопроса. – Нет, – быстро ответила она. – Поначалу я не питала к политике никакого интереса.

      Глаза Джека расширились от удивления.

      Аккуратно положив нож и вилку на пустую тарелку, Лиззи откинулась на спинку стула и устало вздохнула. Почему она признается в подобных вещах этому человеку?

      Она небрежно махнула рукой:

      – Все изменилось, когда я поступила в университет.

      – Только не говорите, что связались не с теми людьми, – с улыбкой поддразнил ее Джек.

      – Можно и так сказать, – ответила она ледяным тоном. – Я познакомилась с группой трудолюбивых идеалистов, преданных своему делу.

      Джек состроил гримасу, давая ей понять, что ее ответ нисколько его не убедил. Затем он встал и отнес грязную посуду в раковину.

      – Спасибо за ужин. – Лиззи тоже встала. Ей было пора возвращаться к работе. – Бефстроганов был очень вкусный.

      – Эй, –