Заложники желаний. Женя Виненко

и, задрав голову к потолку, устало прикрыла воспаленные от затянувшегося недосыпа веки – Короче, ты наверняка сидишь и удивляешься, какого черта я притащила тебя сюда и теперь несу всякую чушь про наш милейший город…

      – Расслабься, Мэйв. Я знаю, что ты не стала бы вызывать меня по пустякам.

      – Ты права, на сей раз, это не какая-нибудь мелкая тварь, прикончившая нерадивого туриста. Я полагаю, что в нашем беспокойном местечке произошла целая серия убийств и погибло по меньшей мере семнадцать человек – заговорчески переходя на шепот, заявила полицейская, залпом заглатывая оставшиеся в кружке пиво до дна, словно ее мучала многодневная жажда – Впервые я столкнулась с кем-то, кого не способна остановить сама и от осознания этого мне становится жутко…

      ***

      Происшествия, о которых я хочу тебе рассказать, как выяснилось, имеют пятнадцатилетнюю предысторию, так что начать, пожалуй, придется с объяснения того, как, когда и почему главный ее персонаж впервые появился на нашем курорте. Помнишь тот огромный, пугающий своей древней, готической внешностью, каменный дом, что стоял на холме, немного в стороне от города, ближе к горнолыжным трассам? Его и домом то всегда было сложно назвать, скорее замком или даже крепостью. Местные долгожители говорят, что там, испокон веков, обитало одно историческое семейство – некогда благородный род, приближенный к королевской крови и обладающий несметными богатствами. Возможно, когда-то так и было, но сколько себя помню, там жил лишь вредный дед Патрик, который словно уже родился сварливым и вечно недовольным старым пнем, плюс еще несколько его преданных и столь же пожилых слуг – худощавый, жилистый дворецкий Говард, высохшая, словно скелет, облепленный кожей, экономка Дела, а также дряхлая и неухоженная бабка – Бронак. На вид ей было лет восемьдесят и вероятнее всего, она являлась нечто средним между бывшей любовницей хозяина и его нынешней сиделкой, хотя на мой взгляд, ей и самой уже не помешал бы уход. Такой вот дом престарелых скрывался за величественными башнями. Правда за пару лет до смерти деда, их веселую компанию разбавил молодой парень, лет двадцати пяти, по имени Кормак, приходящийся Патрику пятиюродным внуком. Ему якобы было дозволено остаться дохаживать старика, но все, включая самого деда, прекрасно знали, что прохвост нарисовался подле него лишь из-за наследства. Не скажу, что внешне было похоже, будто Патрик хранил в закромах слитки золота, скорее наоборот – все в его доме говорило о разорении и полном упадке, да и сам он, вместе со своей прислугой, выглядел как предводитель стайки отшельников и бомжей, живущих в пустом сыром подвале, однако парня это нисколько не смущало. На удивление всех он искренне считал скудные пожитки своего родственничка чуть ли не джек-потом и исправно продолжал ждать, когда тот отправиться к праотцам.

      Дед его не подвел и ни больше ни меньше, а аж в девяносто три года, помер. Старики конечно сильно горевали, что Говард, что Дела в те дни стали похожи на ходячих мертвецов, но больше