Летние каникулы. Ирина Зубковская

любопытство, заставляло его посмотреть. Он должен посмотреть, просто должен, чтобы доказать себе, что он не трус. Он посмотрел и понял, что лучше бы он бежал отсюда! В гробу лежал он сам! Голова его стремительно закружилась. Он упал в обморок. Очнулся он от яркого света, и какого-то шума. Шум шел отовсюду. У него ужасно болела голова. Он услышал: «Парень, ты в порядке?». Толя ответил: «Да в каком еще порядке? Я ничего не понимаю, вы кто?». Глаза начали привыкать к яркому свету, и он разглядел щекастого парня, лет двадцати, в черных брюках и белой рубахе, на рубахе красовался бейджик. Он прочел: Юрий Михайлович Ваганов. Парень рассмеялся: «Как это кто я? Я администратор игрового центра. Вы у нас заказали игру. Вас ждет игра, но перед тем, как играть вы упали в обморок. Вас что-то напугало?». Толя ответил: «Я ничего не помню, какая игра? Зачем мне игра?» Парень показал рукой в сторону большого игрового автомата, на игровом автомате лежал шлем с очками. «Игру виртуальной реальности. Игра сейчас начнется! Наши игры лучшие на планете Земля!» Он подтолкнул его к автомату. Толя с недоверием взял шлем в руки и надел его на себя. Он сразу же оказался в кипельно-белом помещении, у единственного окна стояла кровать, на ней лежал мальчик лет двенадцати и возле него, наклонившись, сидела женщина. Она что-то говорила лежавшему без движения мальчику. Помещение было похоже на больничную палату. Он подошёл ближе и услышал слова женщины: «Родной ты сможешь, ты у меня молодец сынок, медвежонок, ты очнешься». Он узнал этот голос, это был голос его мамы. Он пригляделся к мальчику, который лежал на кровати. На ней лежал он. Он спал? Или был в коме? Он слышал писк аппаратов, поддерживающих его жизнеобеспечение. Он все понял! Вот почему он все это время жил будто во сне, вот почему слышал странные слова мамы. Он был в коме! Давно ли он так? Или совсем недавно? Что произошло с ним? Он не помнил ничего. Он закричал: «Мама я тут, вот я, обернись прошу! Ну услышь меня!». Но мама его не слышала, он очень хотел ее обнять, прикоснуться к ней, но не мог понять, как это сделать. «Я должен что-то сделать, как приходят в себя люди после комы? Они шевелят пальцами, или открывают глаза, интересно как я оказался в коме?». Он начал припоминать, перед глазами вспыхивали картинки. Как они едут на машине, как папа говорит, что он снова забыл свои плавки. Потом увидел другую машину, мчащуюся навстречу им. «Авария! Вот оно что! Папы не стало в той аварии, а мама выжила, и я видимо тоже. Но как мне вернуться?». Мама что-то шептала ему на ухо. Точнее его телу. Он подошел к ней и положил ее руку на свою, он почувствовал ее тепло, и ему стало так хорошо. Он очень захотел вернуться к ней, он понял, что отдал бы все, чтобы быть сейчас там, рядом с ней, чтобы очнуться. Его тело казалось ему чужим. Он огляделся. Он увидел в стене большую трещину, на его глазах эта трещина росла, она превращалась в большую дыру, похожую на темный тоннель. Он подумал: «Ну все, тоннель. Это значит тот свет, значит больше я не увижу маму, не увижу дом, попугая, друзей». Ему стало горько. Но заплакать он не мог, а ведь раньше стоило заплакать