Летнее убежище. Сьюзен Виггс

в пробке.

      – Ты со мной не едешь, и все!

      – Зачем ты тратишь время на спор, который все равно проиграешь?

      – Черт! Ну ты и вредина!

      Через несколько минут они уже были в плотном, но движущемся потоке машин, покидающих город.

      – Спасибо, что взял меня с собой, – сказала Натали. – Машина просто обалденная!

      Росс всегда считал, что мать умеет выбрать машину. Ехать в спортивной модели «астон-мартин» с откидным верхом было все равно что кататься на карусели. Он давно уже не водил машину, где не нужно было одновременно занимать обе руки и обе ноги.

      – Можно подумать, ты меня спрашивала, – усмехнулся он.

      – Ты же знаешь, я всегда любила Джорджа, вот мне и захотелось хоть чем-то ему помочь в непростой ситуации.

      – Да, это самое сейчас главное – разобраться в ситуации, – сказал Росс. – Я не могу пренебрегать тем, что сказала мне мать. По ее словам, он страдает слабоумием и не способен судить здраво. А значит, может оказаться жертвой недобросовестной медсестры.

      Она коснулась его руки:

      – Росс, я так рада, что ты вернулся. Я хотела бы узнать, каково там тебе было – когда ты сможешь об этом рассказать.

      – Да, признаться, пока я к этому не готов. – Душевная травма от пережитого на войне была еще слишком свежа, чтобы обсуждать ее с кем-нибудь, даже с собой. Когда-нибудь он испытает потребность поговорить о том времени, рассказать о том, что видел и делал.

      Но не сейчас. Ему все еще не верилось, что всего несколько часов назад он был военнослужащим и что с того жуткого обстрела во время его самого последнего вылета прошло всего несколько дней. Он чувствовал себя так, будто его выхватили из одного мира и мгновенно переместили в другой. Не то чтобы он не радовался, но еще не освоился.

      Они мчались по просторному шоссе с удивительно живописными окрестностями, и Росс продолжал думать про деда. У них в семье все – особенно женщины – были какими-то взвинченными, взбалмошными, чересчур возбудимыми. Ничего удивительного, что дед уехал. Наверное, его потянуло к более уравновешенным родственникам.

      – Ну, когда ты будешь готов, я с удовольствием тебя послушаю, – сказала Натали.

      – Я бы лучше послушал про тебя, Нэт. Ты говоришь, с работой у тебя все в порядке?

      – Да, просто отлично. Я уже чувствую себя в спортивной журналистике как рыба в воде. В прошлом году у меня был огромный успех – мою статью о выдающемся подающем в бейсболе поместили в «Нью-Йорк таймс мэгэзин». Да, и еще кое-что, о чем ты наверняка забыл. В этом году у нас уже двадцатая годовщина поступления в школу, представляешь? – Она сжала ему руку. Это было так… непривычно! Ребята его отделения никогда не касались вот так друг друга.

      – Ничего себе. Я никогда не подсчитывал. Выходит, мы познакомились уже двадцать лет назад?

      – Да. И сразу возненавидели друг друга, помнишь? Ты дразнил меня за скобки на зубах.

      – А ты издевалась над моей стрижкой.

      – Просто чудо, как мы ухитрялись проводить вместе хоть пять минут, а тут – целых двадцать лет.

      Им пришлось