Великолепная десятка: Сборник современной прозы и поэзии. Коллектив авторов

там стоит подолгу, просто так.

      Ей мелочь иногда к ногам бросают,

      разок хотели натравить собак…

      А прошлое глядит её глазами

      на яркое безумное «сейчас»,

      пытаясь ощутить, проникнуть, слиться,

      поймать рисунок жестов или фраз,

      да без толку. Останкинская спица

      надёжно глушит радиоэфир.

      Иди себе, не всматриваясь, мимо:

      статистом в маске, вытертой до дыр,

      участником безликой пантомимы,

      но только не… Почувствовал укол?

      Ещё не поздно – отвернись, не надо!..

      Её рука поднимется легко —

      прикрыться от назойливого взгляда,

      но ты уже срываешься во тьму,

      в бесчисленные сонмища людские,

      собой пополнить местную тюрьму —

      безводную и мёртвую пустыню.

      Рванёшься, будто пленник из оков,

      почуявший в металле призрак фальши,

      прибавишь шаг, ещё – и был таков,

      подальше от… неважно, но подальше.

      Но часть тебя останется во мгле,

      дрожа от жути, холода и смрада,

      на небывалой выжженной земле

      среди таких же проходивших рядом.

      Евгений Орлов. Остаточные явления

      г. Рига, Латвия

      1. Фиговая грусть

      до свидания птица кoлибри

      крибле крабле естественно бумс!

      от меня уплывают карибы

      и срывается в небо эльбрус

      скарб волшебника: скатерть да шапка

      сапоги да четыре стены…

      до свидания рыбка и рябка

      наши сказки уже сочтены

      до свидания пик альтруистов

      до свидания жизнь-ананас

      судным днем дожидается пристав

      крибле крабле естественно нас

      смерть волшебника проще простого

      загадал – и исчез в облаках

      но сначала – волшебное слово

      и ресницами взмах только взмах

      2. Безлюбье

      *

      вот и ходишь по сну моему – незвана непрошена

      на претензию мягко мне так говоришь: подсознание…

      прошлой ночью влюбился в принцессу глазища горошинами

      обошел со спины и увидел твое изваяние…

      появляясь под утро хихикаешь сдавлено сдержано

      над моим увлечением новым – парением в космосе

      я и так гермошлем потерял провода перерезаны

      потерял говоришь ты не шлем а наверное голову…

      но однажды и сна оказалось тебе недостаточно

      сорвалась с языка при невыясненных обстоятельствах…

      так у господа сделан христос из явлений остаточных

      одиночества гордого голого дикого страшного…

      *

      и хочется жить и колется смерть

      и в окна с околицы пялятся раки —

      им скоро краснеть и у каждого злака

      в глазах очевидная тяга созреть…

      безлюбье мое! не грызи не кори

      за то что дряхлеешь со мной год от года —

      я сам бы тебя придушил до зари!

      но я и лягушку не в силах убить

      а ты к сожалению