Сиделка. Делия Росси

небольшая ранка, зараженная этим магическим веществом, становится смертельно опасной и приводит к летальному исходу.

      Я задумалась. Был один старый, запрещенный в Дартштейне способ борьбы с «белой смертью» – отвар из сушеного жвальника. Правда, достать эрийский корень было сложно, и стоил он баснословно дорого. Да и не купишь его просто так.

      Рес! Придется просить Каллемана…

      – Куда уж хуже! – удрученно произнес доктор.

      – А лицо? Что туда попало?

      – Раствор соровой кислоты.

      Доктор отвечал машинально, почти не задумываясь, с кем он разговаривает, и это было мне на руку. Кислота… С ней справиться проще.

      Я сцепила руки за спиной, наблюдая за действиями тера. Движения его были точными, четкими, аккуратными. Он осторожно освободил ноги графа, осмотрел раны, что-то тихо пробормотал и, поменяв салфетки с ревенсом, наложил повязки.

      – Два дня максимум, – глядя на Горна, прошептал он. – Потом будет поздно.

      В этот момент больной пошевелил пальцами, и Кауниц нервно дернулся.

      – Как вы себя чувствуете, милорд? – тихо и слегка заискивающе спросил он.

      – Ты опять здесь? – хрипло прошептал граф. – Я же тебе сказал, убирайся!

      – Милорд, вы не понимаете! – вскинулся доктор. Лицо его покраснело. – Подобное упрямство может стоить вам жизни! Амла – страшная вещь, милорд. Пока она не вышла за пределы раны, мы еще можем попытаться остановить ее действие. Но очень скоро она распространится дальше, и уже ничего нельзя будет сделать.

      – Пошел вон!

      – Милорд, послушайте! Вы должны понять, времени почти не осталось!

      – Ноги резать не дам!

      – Милорд, я настаиваю…

      – Тер Кауниц, немедленно выйдите из моих покоев! – перейдя на вы, жестко оборвал его Горн. Вокруг него снова заклубилась тьма. – И не смейте больше приходить, иначе я прикажу отправить вас в Эйренхаур!

      Несмотря на то, что граф неподвижно лежал на постели, он не выглядел беспомощным. И его угроза отправить доктора в тюрьму казалась очень убедительной.

      – Вы пожалеете, милорд, – сердито посмотрел на него Кауниц. – Только будет поздно.

      – Вы еще здесь? – высокомерно спросил Горн.

      – Уже ухожу, – в дребезжащем баритоне тера послышалась обида. – Всего хорошего, Ваше сиятельство.

      Доктор подхватил свой саквояж, невидяще взглянул на меня и направился к выходу. Губы его дрожали.

      Рес!

      Я бросилась следом. Мне не хотелось оставлять Кауница одного в таком состоянии. Мало ли, что с ним может произойти? Упадет еще с лестницы… Ни к чему нам лишние проблемы.

      – Сорок лет беспорочной службы, – рассерженно бормотал доктор, спускаясь вниз. – Сотни благодарных пациентов! Самые тяжелые случаи… Выхаживал, с того света возвращал. А тут такое отношение! Чуть не взашей выталкивают… Оскорбляют. Издеваются… Ноги моей больше не будет! Никогда!

      Он торопливо преодолел последние ступени и ринулся к выходу.

      – Тер Кауниц, ваше пальто! – окликнула я его.

      – Что?

      Доктор