Гарики на каждый день. Игорь Губерман

живет анахоретом,

      по ветру хер держа при этом.

* * *

      Как нелегко в один присест,

      колеблясь даже, если прав,

      свою судьбу – туманный текст —

      прочесть, нигде не переврав.

* * *

      Себя расточая стихами

      и век промотавши, как день,

      я дерзко хватаю руками

      то эхо, то запах, то тень.

* * *

      На все происходящее гляжу

      и думаю: огнем оно гори;

      но слишком из себя не выхожу,

      поскольку царство Божие – внутри.

* * *

      Прожив полвека день за днем

      и поумнев со дня рождения,

      теперь я легок на подъем

      лишь для совместного падения.

* * *

      Красив, умен, слегка сутул,

      набит мировоззрением,

      вчера в себя я заглянул

      и вышел с омерзением.

* * *

      В живую жизнь упрямо верил я,

      в простой резон и в мудрость шутки,

      а все высокие материи

      блядям раздаривал на юбки.

* * *

      Толстухи, щепки и хромые,

      страшилы, шлюхи и красавицы

      как параллельные прямые

      в моей душе пересекаются.

* * *

      Я не стыжусь, что ярый скептик

      и на душе не свет, а тьма;

      сомненье – лучший антисептик

      от загнивания ума.

* * *

      Будущее – вкус не портит мне,

      мне дрожать за будущее лень;

      думать каждый день о черном дне —

      значит делать черным каждый день.

* * *

      Мне моя брезгливость дорога,

      мной руководящая давно:

      даже чтобы плюнуть во врага,

      я не набираю в рот гавно.

* * *

      Я был везунчик и счастливчик,

      судил и мыслил просвещенно,

      и не один прелестный лифчик

      при мне вздымался учащенно.

* * *

      Мой небосвод хрустально ясен

      и полон радужных картин

      не потому, что мир прекрасен,

      а потому, что я – кретин.

* * *

      На дворе стоит эпоха,

      а в углу стоит кровать,

      и когда мне с бабой плохо,

      на эпоху мне плевать.

* * *

      Я держусь лояльной линии

      с нравом времени крутым;

      лучше быть растленным циником,

      чем подследственным святым.

* * *

      В юности ждал я радости

      от суеты и свиста,

      а превращаюсь к старости

      в домосексуалиста.

* * *

      Я живу – не придумаешь лучше,

      сам себя подпирая плечом,

      сам себе одинокий попутчик,

      сам с собой не согласный ни в чем.

* * *

      Пишу не мерзко, но неровно;

      трудиться лень, а праздность злит.

      Живу с еврейкой полюбовно,

      хотя душой – антисемьит.

* * *

      Я оттого люблю лежать

      и в потолок плюю,

      что не хочу судьбе мешать

      кроить судьбу мою.

* * *

      Все вечные жиды во мне сидят —

      пророки, вольнодумцы, торгаши,

      и, всласть жестикулируя, галдят

      в потемках неустроенной души.

* * *

      Я ни в чем на свете не нуждаюсь,

      не