Убийство в состоянии аффекта. Фридрих Незнанский

Зато пейзаж вокруг… Впрочем, нормальный русский пейзаж. Без излишеств. То, что надо. Сколько на спидометре? Э, нет! Спокойнее, господин адвокат, спокойнее. Тише едешь – дальше будешь. Так, о чем я…? Да, пейзаж. Неплохо. А теперь, что нам известно? Исходная информация. Сигарету? Нет, обойдемся без введения ядов в хрупкий человеческий организм».

      Гордеев сбросил скорость и медленно, во всех деталях, стал припоминать вчерашний разговор…

      – Значит, Вера Васильевна, именно вы встретили гостя вашего сына в дверях?

      – Да. Представительный такой… Улыбался… Разве ж я знала тогда?..

      – Успокойтесь. Вот, выпейте воды. Спокойствие – это главное. Простите, что задаю такой вопрос, но почему вы уверены, что ваш сын не виноват в совершении убийства?

      Ответила Гордееву Александра Коробкова:

      – Мы и не говорим, что не виноват. Он ударил – больше некому (при этих словах Вера Коробкова залилась слезами, пришлось протянуть ей еще стакан воды), просто что-то во всем этом не то. Не верится нам как-то, что мог наш Володя вот так убить человека. Он мухи за всю жизнь не обидел. А этот, пацан желторотенький, во внуки мне годится, а туда же: «Все ясно, – говорит, – дело хоть завтра в суд передавать. И расследовать нечего».

      – Это вы о ком?

      – О следователе, о ком же еще?

      – Значит, прямо так и сказал?

      – Стара я врать. Вот, записано у меня: Василий Николаевич, следователь прокуратуры Центрального округа. Ишь, Николаевич! От горшка два вершка!

      – Уважаемая Александра Васильевна, к сожалению, у нас нет времени на то, чтобы обсуждать достоинства и недостатки следователя Волочаева.

      – А вы знаете его, что ли?

      – Непременно с ним познакомлюсь, в том случае, если возьмусь за это дело. Ведь мне, если не ошибаюсь, оказана честь: Юрию Гордееву предлагают стать адвокатом совершившего убийство Владимира Коробкова. Верно?

      – А почему это вы так с нами разговариваете?

      – Я разговариваю с вами достаточно вежливо. Просто хочу напомнить, что адвокату для прояснения обстоятельств дела кроме эмоций родственников клиента нужны факты. Вы меня понимаете? Где работал ваш племянник?

      – В научно-исследовательском институте.

      Гордеев посмотрел на протянутый листок бумаги со скудными сведениями о работе Владимира Коробкова.

      – Дубна? Он, вероятно, редко бывал дома?

      – Да нет – не часто он в эту Дубну отлучался.

      – Внештатный консультант? Денег, конечно, немного зарабатывал?

      – Вы знаете, много. Правду скажем. Сказать, что хуже соседей живем, не можем. А соседи у нас – сами понимаете. На Арбате-то…

      – Почему не указана должность?

      – Да не знаем мы.

      – Он не говорил никогда?

      – Нет.

      – Ладно, узнаем.

      Переставшая к тому моменту плакать Вера Коробкова обернулась к сестре:

      – Вот видишь, сразу хорошего специалиста видно. А тот адвокат, которого Володе назначили, – ничего толком не спрашивал.

      – Уже