Басни. Иван Крылов

даже, говорят, на слух молвы крылатой,

      Охотники таскаться по пирам

      Из первых с ложками явились к берегам,

      Чтоб похлебать ухи такой богатой,

      Какой-де откупщик и самый тороватый

      Не давывал секретарям.

      Толпятся: чуду всяк заранее дивится,

      Молчит и, на море глаза уставя, ждет;

      Лишь изредка иной шепнет:

      «Вот закипит, вот тотчас загорится!»

      Не тут-то: море не горит.

      Кипит ли хоть? – и не кипит.

      И чем же кончились затеи величавы?

      Синица со стыдом всвояси уплыла;

      Наделала Синица славы,

      А море не зажгла.

_________

      Примолвить к речи здесь годится,

      Но ничьего не трогая лица:

      Что делом, не сведя конца,

      Не надобно хвалиться.

      1811

      Обезьяна

      Как хочешь ты трудись;

      Но приобресть не льстись

      Ни благодарности, ни славы,

      Коль нет в твоих трудах ни пользы, ни забавы.

_________

      Крестьянин на заре с сохой

      Над полосой своей трудился;

      Трудился так крестьянин мой,

      Что градом пот с него катился:

      Мужик работник был прямой.

      Зато, кто мимо ни проходит,

      От всех ему: спасибо, исполать!

      Мартышку это в зависть вводит.

      Хвалы приманчивы, – как их не пожелать!

      Мартышка вздумала трудиться:

      Нашла чурбан, и ну над ним возиться!

      Хлопот

      Мартышке полон рот:

      Чурбан она то понесет,

      То так, то сяк его обхватит,

      То поволочет, то покатит;

      Рекой с бедняжки льется пот;

      И, наконец, она, пыхтя, насилу дышит:

      А всё ни от кого похвал себе не слышит.

      И не диковинка, мой свет!

      Труди́шься много ты, да пользы в этом нет.

      1811

      Ручей

      Пастух у ручейка пел жалобно, в тоске,

      Свою беду и свой урон невозвратимый:

      Ягненок у него любимый

      Недавно утонул в реке.

      Услыша пастуха, Ручей журчит сердито:

      «Река несытая! что, если б дно твое

      Так было, как мое

      Для всех и ясно, и открыто,

      И всякий видел бы на тинистом сем дне

      Все жертвы, кои ты столь алчно поглотила?

      Я, чай бы, со стыда ты землю сквозь прорыла

      И в темных пропастях себя сокрыла.

      Мне кажется, когда бы мне

      Дала судьба обильные столь воды,

      Я, украшеньем став природы,

      Не сделал курице бы зла:

      Как осторожно бы вода моя текла

      И мимо хижинки и каждого кусточка!

      Благословляли бы меня лишь берега,

      И я бы освежал долины и луга,

      Но с них бы не унес листочка.

      Ну, словом, делая путем моим добро,

      Не приключа нигде ни бед, ни горя,

      Вода моя до самого бы моря

      Так докатилася чиста, как серебро».

      Так говорил Ручей, так думал в самом деле.

      И что ж? Не минуло недели,

      Как туча ливная над ближнею горой

      Расселась:

      Богатством