Змеи крови (Слово шамана). Александр Прозоров

заинтересовали – куда их девать?

      Русский открыл одну берендейку, выкатил на ладонь четыре бумажных свертка с пороховым зарядом и свинцовыми пулями. Потом заглянул в другую, третью… И махнул рукой: чтобы собрать порох для хорошего взрыва пришлось бы разворошить патроны всего стрелецкого отряда. Тирц заподозрил, что весна с неизбежными оттепелями наступит раньше.

      Он повернул обратно, и вскоре вернулся в лагерь.

      Здесь уже наступало утро: татары поднимались, отряхивались, ходили проверять коней, резали солонину, обильно присыпая ее трофейной солью с перцем. Сотники отправляли разъезды сменить ночную стражу. Дымком пахло только от палаток – двух на весь лагерь. Это нукеры пытались согреть воду для бея и шаманка запекала для своего хозяина шмат лошадиного мяса.

      – Рад видеть тебя, Менги-нукер, – Девлет-Гирей вышел из палатки одетым только в тонкие шелковые шаровары и овчинную душегрейку. – Ты ходил на поле боя?

      – Да, – кивнул Тирц. – Увидеть его вчера мне не удалось.

      – Это была великая битва, Менги-нукер! Теперь нам не стыдно возвращаться в Крым. Есть чего показать Кароки-мурзе, чем похвалиться перед беями, что сменять у купцов на звонкое серебро.

      – Это потом, – покачал головой физик.

      – Что «потом»? – не понял татарин.

      – Хвастаться будем потом. Март на дворе, весна. Скоро посевная. Пора идти на Россию.

      – Да у нас… У нас даже обоза нет, – развел руками бей. – Ни шатров, ни повозок.

      – Возьмем в русских землях.

      – Мои нукеры устали.

      – Они успеют отдохнуть в пути.

      – У нас мало сил!

      – Вполне достаточно, чтобы разогнать русских по лесам и крепостям.

      – Но зачем?! Мы одержали победу и взяли достаточно добычи, чтобы с честью вернуться назад! Зачем?

      – Ты и Кароки-мурза обещали мне, что каждую весну и каждую осень бы будем ходить в набег на Россию, – холодно напомнил Тирц. – Весна наступает.

      – Но почему не пропустить одну весну? Что от этого изменится?

      – Русские смогут посеять хлеб. И смогут собрать хотя бы часть. И тогда они избавятся от голода.

      Менги-нукер смотрел не на бея, а куда-то ему за левое ухо, отчего татарин чувствовал себя очень неуютно.

      – Ты говоришь это уже десять лет! – повысил голос бей. – Ты обещал, что через десять лет Московия рухнет, а я сяду на своем законном русском троне. Ну и где обещанный трон?!

      – Ты хочешь, чтобы русские принесли его тебе прямо сюда? – поморщился Тирц. – Россия уже качается и вот-вот упадет. Достаточно хорошего, сильного удара. Ее нужно бить постоянно, иначе она оправится за один-два года.

      – Со мной осталось всего пять тысяч всадников, Менги-нукер, – покачал головой бей. – Они храбрые воины, но их не хватит для такого сильного удара, чтобы покорить Московию…

      – Мы все равно пойдем туда, – отчеканил Тирц, глядя Гирею прямо в глаза, – мы станем ходить туда осенью и весной даже если из