Горные дороги бога. Вероника Иванова

оставаться на краю сколоченных досок. Шагнул туда, где еще мгновение назад не было видно и крохотного места, свободного от человеческих голов, а упал…

      На брусчатку.

      Люди расступились. Поспешно разошлись в стороны и дружно отшатывались, едва Иакин Кавалено пытался к ним приблизиться. Должно быть, он повредил себе ногу при падении, а может, и другие части тела: со своего места я не мог разглядеть даже белобрысой макушки, хотя попробовал привстать на цыпочки. Зато двигающуюся проплешину посреди толпы видел очень хорошо.

      – Тебе не позволят отвести взгляд, – царственно повторила Эвина Фьерде и щелкнула пальцами, подзывая слуг.

* * *

      Сказать, что я был разочарован, значило бы нагло солгать.

      То единственное, что в ближайшее время могло помочь вернуть прошлые чувства или хотя бы запалить искру новых, было у меня бесцеремонно отобрано. Да, я понимал, что назначенное наказание куда больше подходило верховному бальге, собиравшемуся утопить в крови не один город мира, но это не утешало. Мне нужна была смерть, а не намеки на нее. Чистая, простая, искренняя…

      Он выпрыгнул из тени подбалконного закутка и приглашающе поманил меня к себе. Правой рукой, потому что в левой держал нож.

      Улица шириной в четыре шага. Близкие повороты с обоих флангов. Нависающий над головами балкон. Что можно предпринять?

      Метнуться в сторону, за угол, один или другой, туда, откуда слышатся голоса людей и где нападающий всяко будет стеснен в своих возможностях.

      Качнуться, повиснув на решетке балкона, и пустить в ход ноги.

      Прижаться к стене, удерживая между собой и противником как можно большее…

      Расстояние?

      Нет. Оно мне не нужно. Не сейчас. Может быть, больше никогда.

      Шагнуть навстречу, скользнуть по брусчатке так далеко вперед, как только сможешь. Оказаться настолько рядом с мутным лезвием, что оно следующим движением рассечет воздух всего лишь на волосок от твоего тела. Поймать чужую руку, отводя стальную угрозу чуть в сторону, но не слишком далеко. Обнять пальцы противника на рукояти так, чтобы они не посмели отпустить оружие, а то еще зазвенит ненароком, привлекая ненужных свидетелей. Сжать кулак и нанести удар.

      В подбородок, чтобы тело вытянулось струной.

      Под ребра, чтобы скрутилось в комок.

      В скулу, чтобы…

      А, неважно. Третий удар – уже куда достанешь.

      – Достаточно?

      Он кивнул, шумно выдыхая воздух, ненадолго задержанный болью в легких. Высвободил руку, сунул нож за голенище сапога и несколько раз сжал и разжал смятые моим прикосновением пальцы.

      Я тоже вытолкнул застоявшийся воздух из легких и поправил капюшон куртки, под которым еще на площади прятал свои сивые пряди от взглядов зевак. Конечно, мое лицо тоже должно было быть им знакомо, но, разлученное с другой важной деталью, вряд ли могло обратить на себя пристальное внимание.

      – А хорошо ведь, – глубокомысленно заявил Натти, нахлобучивая на рыжую голову шляпу, слетевшую во