Банковская тайна. Шен Бекасов

наконец наше недоумение Серго Цатава, начальник нашего отдела продаж.

      – Бактерицидный порошок, – неуверенно предположил кто-то.

      – В водке? – с сомнением проговорил Серго. – Какие бактерии могут быть в водке?

      – Может быть, какая-нибудь деликатесная приправа? – выдвинул новую гипотезу трейдер Женя-большой. (У нас два Жени, оба – трейдеры. Женя-большой действительно отличается мощными габаритами, а Женя-маленький действительно щуплый и невысок ростом.)

      – Как перец в горилке, – добавил Женя-маленький.

      – На этикетке ничего про порошок не сказано, – хмуро заметил Юра.

      – Ни фига вы не смыслите в водке, – безапелляционно заявил Серго. – Вы что, не знаете, сколько сейчас палёного спиртного продаётся?

      Мой друг Славик с женой ездили в Крым, с друзьями купили там водки, хлебнули и наступил пушной зверёк…

      – Пушной зверёк? – не понял я.

      – Песец, – коротко объяснили мне.

      – Оказалось, что метиловый спирт, – продолжал леденить нам душу Серго. – Славик с ребятами тоже думали, что такое грозит только бомжам да алкоголикам, однако же достало и их тоже. Один парень ослеп на хрен…

      – Да брось ты, – перебил его помрачневший Юра. – Не стал бы клиент мне технический спирт подсовывать…

      – Давайте, давайте, – зловеще бормотал Серго. – Славик тоже посмеивался, а потом под капельницей…

      – Заткнись, Серго, – поморщился я. – Всё настроение испортил.

      День, однако, действительно выдался тяжёлый, и настроение выпить было значительно сильнее опасений, навеянных байкой Серго. Экзотическую «Южную» раскупорили и, стараясь не взбалтывать бутылку, чтобы не тревожить неведомый осадок, распили. Водка всем понравилась, и Юра, не обращая внимания на стенания Серго, допил её остатки вместе с осадком.

      В расслаблении нуждались многие из нас, а потому достали из запасников (то бишь из моего сейфа) ещё пару бутылок виски. Кажется, это была пятница, поэтому мы себя особо не ограничивали. Юра по праву заслужил настоящей релаксации, и я не стал брюзжать по поводу того, что его, буквально провалившегося в сон, пришлось укладывать спать прямо на диване в переговорной комнате. Оля Петренко, наш заботливый офис-менеджер, даже плотно сдвинула створки жалюзи на окне, чтобы Юре не мешал яркий прожектор на крыше соседнего здания, и плотно закрыла дверь.

      Уже в двенадцатом часу, когда почти все разошлись по домам, весь этаж вдруг пронзил жуткий вопль. Мы замерли. Из переговорной послышался грохот раскидываемой мебели, а затем хруст и лязг. Спустя несколько секунд мы ворвались в комнату, где, как нам казалось, не должно было происходить ничего более шумного, чем мерный Юрин храп.

      Хотя в комнате свет был выключен, мы в полумраке увидели следующую картину.

      Огромный стол, всегда казавшийся мне незыблемо тяжёлым, был чуть ли не сметён к стене. Пара стульев была опрокинута. Жалюзи с мясом были вырваны из карниза и валялись на полу бесформенной грудой. Окно было распахнуто настежь. У