Молящая о дожде. Евгения Николаевна Ломанова

как можно было бы ожидать после такого купания. Наверное, из-за того, что материал такой толстый, он не прилип к телу слишком плотно. И все же… У меня почему-то возникла уверенность, что под платьем ничего нет.

      Руки голые, проведя по ним, стряхивая воду, девушка перекинула волосы вперед и стала их отжимать. А потом, нисколько не смущаясь, приподняла подол, обнажив ноги почти до середины бедра, и стала отжимать воду и из него. Не смущаясь? Она точно, но вот я… Едва увидев ее ноги, я с трудом отвел взгляд от этой ослепительной кожи, а потом и вовсе отвернулся.

      Когда движение и шорохи за моей спиной прекратились, я осторожно посмотрел через плечо сначала. Она стояла, не двигаясь. Руки опущены вниз, только сцепила перед собой пальцы. Голову и спину держала совершенно ровно, такой осанке только позавидовать можно было. Вся поза не выглядела чем-то особенным, но мне на ум пришло сравнение с балериной. Мне доводилось встречать нескольких. Девушки, которые всю жизнь следят за тем, как двигаться, тренируют изящные жесты, плавность – выглядят так же. Такое изящество в посадке головы, линии плеч и спины, не дается просто так. Я даже оробел немного.

      Но быстро одернул себя и пошел к ней. И наконец-то смог рассмотреть ее лицо. Она не смотрела на меня, опустив глаза вниз, и точно их цвет, кроме того, что не темные, я определить не смог. Все ее лицо тоже вызывало странные чувства. Я подумал, что оно будто нарисованное. Незаконченный набросок, когда художник пытался совместить вместе детали, чтобы изобразить невозможно красивое лицо. Кожа, я уже говорил, светлая, строение лица – европейка, даже не может быть двух мнений. Изящный носик, линии скул и подбородка – не добавить, не убавить – совершенные линии, никакого дисбаланса в переходах. И при этом будто углем прорисованные ресницы и брови черные. Рот не маленький и не большой, тонкая верхняя и в меру полная нижняя губа – и снова… Слишком идеально! И возможно из-за того что она долго была в воде, ее губы выглядели такими яркими? Я заподозрил бы наличие косметики, но почему-то был уверен, что это не так.

      – Кто ты? – сообразив, наконец, что слишком пристально и долго ее рассматриваю, я постарался придать голосу твердость, которой совсем не испытывал.

      Она никак не реагировала на мои слова. Не шевельнулась и бровью не повела, будто не слышала.

      – Ты фанатка? – почему я почувствовал себя глупо, сказав это?

      И снова никакой реакции. Что с ней не так?

      – Ты понимаешь, что тебе нельзя здесь находиться? Это нарушение границ частной собственности. Я заявлю на тебя в полицию!

      Я начал злиться и протянул к ней руку, желая нарушить это идеальное спокойствие, об которое мои слова разбивались, не причиняя никакого вреда. И тут же замер, осекшись и забыв, что я только что еще хотел сказать.

      Никогда не думал, что кто-то может остановить меня одним взглядом. Но она именно так сделала. И теперь я увидел ее глаза. Наткнувшись, как на стену, остановился с нелепо протянутой вперед рукой, не смея закончить движение и совсем позабыв, что собирался сделать.

      Черный