Ненастоящий полковник. Вячеслав Жуков

посмотрел мутноватыми глазами на пистолет. И почему дома его не оставил. Сейчас бы не было у ментов такой радости.

      – Вот. Нашел в «БМВ» мадам Зотовой, – радостно объявил Ваняшин.

      – Чей ствол? Твой или Зотовой? – спросил Федор, хотя и нисколько не сомневался, что заместительница директора ювелирного магазина к этому пистолету не имеет никакого отношения. Просто было интересно узнать, как поведет себя авторитет Шаров.

      Шарик облизал пересохшие губы и, опустив голову, проговорил:

      – Мой.

      – Не слышу, – голос майора заставил Шарика вздрогнуть.

      – Мой «Глок», – выкрикнул он. Поднял голову и увидел в руке у майора диктофон. Майор тут же выключил его, а усатый мужик с черными цыганскими глазами, криво усмехнувшись, проговорил:

      – Как благородно с твоей стороны. Выгораживаешь Зотову.

      Кажется, Шарик не понимал, к чему это было сказано Греком. Пустыми глазами он уставился в окно, мысленно прощаясь со свободой.

* * *

      Усевшись на стул, предназначенный для «особо важных гостей» этого кабинета, Шарик почувствовал себя неуютно. Заерзал. Перед ним на столе лежал пакетик с героином и пистолет, обнаруженный в «БМВ». Теперь уже Шарик крупно жалел, что взял его с собой. Да кто ж мог знать, что менты пойдут на подставу. А с другой стороны, чего им на него зубы точить, вроде бы нигде не наследил он. Уж лучше бы не юлили, сказали прямо, чего от него надо. И нечего в молчанку играть. А то сидят, как в рот воды набрали.

      Он посмотрел на майора Туманова. Тот сидел, уткнувшись в какие-то бумаги. Усатый мужик, представившийся капитаном Грековым, покуривал, стряхивая пепел в спичечный коробок. А молодой салобон, взгромоздился на подоконник и таращился в окно. Казалось, каждый из оперативников занят своим, и они напрочь позабыли о присутствующим здесь Шарике, словно его тут нет и не было. И у Шарика появилось вполне оправданное желание, не мешать им, встать и тихонечко уйти. Но только он чуть приподнялся со стула, как майор Туманов бросил на него колкий взгляд, а усатый капитан Греков сказал:

      – У тебя что, шило в жопе? Чего ерзаешь?

      Шарик грубить ментам в их кабинете не решился. Грубость ни в его пользу. А последствия его несдержанности, отразятся на здоровье, в виде больных почек. Поэтому довольно вежливым тоном произнес:

      – Сколько можно сидеть вот так?

      – Сколько надо, столько и будешь, – строго заметил Грек. – Торопишься в камеру? Насидишься еще, – пообещал усатый капитан.

      Федор по-прежнему отмалчивался, этим действуя Шарику на нервы. И, в конце концов, тот не выдержал.

      – Слушай, гражданин начальник, если у тебя есть ко мне вопросы, то спрашивай. А, сели нету, отведите меня в камеру, – сказал Шарик.

      – Торопишься? – с насмешкой спросил Туманов, стараясь угадать, готов ли Шарик к откровенности. Важно было не пропустить этот момент. Он посмотрел на Грека, предоставляя тому возможность начать. Грек едва заметно кивнул в ответ майору и сказал:

      – Не догадываешься, почему ты здесь?

      Шарик уставился.