Старые русские. Книга 1. Любовь. Владимир Алексеевич Челухин

своей семьи чуть выше среднего уровня американская девушка Джулия (журнал «Собеседник», №47, 1989 г.). Двухэтажный дом в Вашингтоне. Сколько комнат – она точно не помнит, поэтому считает по пальцам: жилая, комната Джулии, столовая, комната родителей, кабинет отца, комнаты для игры в карты, для развлечений, для телевизора, несколько холлов, подвал, три ванные комнаты – для женщин, для папы, для гостей. Финансовое положение: отец получает 100000 долларов в год, мама- 50000, то есть в год 150000 долларов. Теперь обратимся к нашей российской семье с достатком тоже чуть выше среднего. Что она имела в восьмидесятые годы? Для примера возьмём семью типичного преподавателя ВУЗа, доцента. Живёт с женой, двумя детьми и мамой в двухкомнатной квартире «хрущевского» типа со смежными комнатами, совмещенным санузлом, площадью 28 квадратных метров, с окнами, выходящими на северную сторону. Финансовое положение: муж получает 450 рублей, жена – 250 в месяц. Пенсия мамы – 120 рублей. Итого в год – 9840 рублей. И это при квалификации кандидата технических наук и всех северных надбавках. Получается, что финансовое положение советской семьи почти в 15 раз хуже положения американской. А если учесть современный обменный курс рубля и доллара (1:6), то получается, что хуже в 90 раз. Американская семья не знает, что такое дефицит. Зато любой нашей семье известно, что это такое. Эти цифры говорят лучше всяких отчетов и лозунгов, чья экономика эффективнее, и что чувствовал советский человек, побывав однажды за границей, и какие после этого у него вопросы возникали.

      От этих «неудобных» вопросов правящая партийно-хозяйственная элита СССР всячески уходила в сторону. Старательно культивировалось мнение, что личные нужды коммуниста должны быть на последнем плане. Работа, производство, свершение трудовых побед – вот главное, чем должен жить коммунист и остальная беспартийная масса должна к этому стремиться тоже. Причём такое отношение коммуниста к своей личной жизни шло со времен Павки Корчагина, с революции. Образец коммуниста – бойца, борца за народное счастье, через лишения, ранения, смерть продолжал жить и в это время. Но, если во времена революции, смены общественного строя, борьбы с царизмом, борьбы с прямой фашистской агрессией в горниле мировой войны такой героизм оправдан, то зачем он в мирные дни? Отсутствие же революций и войн замещалось пафосом стройки, покорения целины, покорения Ангары. Образ коммуниста, комсомольца, по зову партии бросившего дом, семью, налаженный быт, и уехавшего в суровые края на строительство нового города, магистрали, комбината, плотины был эталоном, образцом для подражания. Человек с ружьём времён гражданской войны, патриот с автоматом и гранатой в руках времён Великой Отечественной был заменён на человека с карабином за плечами, идущего суровой, не хоженной тайгой. Герои этого времени засыпали за рулём самосвала, ночуя в степи, живя в вагончиках новостройки, в палатке геологоразведчика, в каюте штормующего траулера,