Двойники. Ярослав Веров

было просто дерево, одно из обыкновенных.

      – Как же мы назовем эту историю?

      – Отныне это «Сказка о дереве, утратившем душу», – сказал Мастер Ри.

      Вот так и возникают сказки в этом мире – у костра, под звездным небом, в тихой неспешной беседе.

      – Но Железный Грон, рыцарь, это не просто черная гора, и не может найтись тот, кто разрушит ее, – вздохнул странник. И добавил, зевнув:

      – Это две черных горы, одна из которых белая… так мне, вроде бы, видится… Устал я, пойду спать.

      Он лег спиной к костру и вскоре уже похрапывал.

      Мастер Ри выпил еще чашку чая под звуки песни старого странника, а потом вернулся к своему камню у обрыва. Привалился спиной к нему и задремал.

      Ему приснилось, что он – клубок нитей, катящийся по хрупкому холсту тончайшей материи. Он не мог понять, что же в этой материи необычного, пока не разглядел, что каждая ниточка этой материи – живая душа, как и он, когда-то, быть может, бывшая таким же клубком, а теперь размотанная и намертво вплетенная в общий узор. Тогда он почувствовал, что на него смотрит некто, и хочет поймать его, и тоже вплести в холст. Мастер Ри проснулся. Светало. Уже горел костер, странник сидел у очага и зябко кутался в плащ.

      А через два дня лес кончился, и перед путниками открылась унылая равнина, лишь изредка украшенная то одиноким чахлым кустом, то низкорослым деревом, то безобразным валуном. Воздух отсырел, солнце бледно проглядывало сквозь туманную дымку. Попахивало близким болотом.

      Погода стояла тихая, а потому всадника, во весь опор мчащегося им навстречу, было слышно издалека.

      – Это самое, рыцарь, – поежился странник, – слышишь, скачет кто-то, стало быть, будь начеку. Да пошли поскорее, место это дурное.

      Мастер Ри хранил молчание, продолжая размеренно вышагивать по тропе навстречу увеличивающейся черной точке.

      – Ты, рыцарь, меч-то уж изготовь.

      Катанабуси успокаивающе поднял руку в знак того, что слышал и понял, но меч обнажать не поспешил.

      Черная точка по приближении оказалась здоровенным детиной, сплошь закованным в черные зеркальные доспехи, верхом на такой же огромной и закованной лошади. Приблизившись к путникам, детина натянул поводья, и лошадь стала тормозить, выставив вперед все четыре ноги. Такого Мастер Ри еще не видывал. Он даже слегка опешил. Лошадь, оставив за собой длинную внушительную борозду, встала колуном поперек тропы.

      – Тебя я искал, сын гиены, – совершенно бесцветно, в ритме метронома, произнес всадник, повернув скрытое черной стальной маской лицо к страннику. Черная рука, не мешкая, выхватила тяжелый боевой топор и занесла его над головой Фью.

      Странник смотрел на нависшую черную башню, и в его взгляде читался ужас. Шел человек, встречал на своем пути опасности и препятствия, с трудом или без преодолевал их. Но вот встретил очередное и понял – это смерть.

      Меч катанабуси совершил лишь одно движение – сначала срезало голову всаднику, затем лошади, затем меч снова оказался в ножнах. Странник сперва