Как закалялась сталь. Николай Островский

и засыплет гармоника лихую, заливистую…

      Извивается гармоника, и как тут в пляс не ударишься? Не утерпишь – ноги сами движутся. Жарко дышит гармоника, – хорошо жить на свете!

      Сегодня вечером было особенно весело. Собралась на бревнах, у дома, где жил Павка, молодежь смешливая, а звонче всех – Галочка, соседка Павкина. Любит дочь каменотеса потанцевать, попеть с ребятами. Голос у нее – альт, грудной, бархатистый.

      Побаивается ее Павка. Язычок у нее острый. Садится она рядом с Павкой на бревнах, обнимает его крепко и хохочет:

      – Эх ты, гармонист удалой! Жаль, не дорос маленько парень, а то бы хороший муженек для меня был. Люблю гармонистов, тает мое сердце перед ними.

      Краснеет Павка до корней волос, – хорошо, вечером не видно. Отодвигается от баловницы, а та его крепко держит – не пускает.

      – Ну, куда ж ты, миленький, убегаешь? Ну и женишок, – шутит она.

      Чувствует Павка плечом ее упругую грудь, и от этого становится как-то тревожно, волнующе, а кругом смех будоражит обычно тихую улицу.

      Павка упирается рукой в плечо Галочки и говорит:

      – Ты мне мешаешь играть, отодвинься.

      И снова взрыв хохота, поддразнивания, шутки. Вмешивается Маруся:

      – Павка, сыграй что-нибудь грустное, чтобы за душу брало. Медленно растягиваются мехи, пальцы тихо перебирают.

      Знакомая всем, родная мелодия. Галина первая подхватывает ее. За ней – Маруся и остальные:

      Зібралися всі бурлаки

      до рідноі хати,

      тут нам мило,

      тут нам любо

      в журбі заспівати.

      И уносятся вдаль, к лесу, звонкие молодые голоса, поющие песню.

      – Павка! – это голос Артема.

      Павка сдвигает мехи гармоники, застегивает ремни:

      – Зовут, я пошел.

      Маруся говорит упрашивающе:

      – Ну посиди еще, поиграй немного. Успеешь домой.

      Но Павка спешит.

      – Нет. Завтра еще поиграем, а сейчас идти надо. Артем зовет. – И бежит через улицу к домику.

      Открыв дверь в комнатку, видит – за столом сидит Роман, товарищ Артема, и еще третий – незнакомый.

      – Ты меня звал? – спросил Павка.

      Артем кивнул на Павку головой и обратился к незнакомцу:

      – Вот он самый и есть, братишка мой.

      Тот протянул Павке узловатую руку.

      – Вот что, Павка, – обратился Артем к брату. – Ты говоришь, что у вас на электростанции монтер заболел. Завтра узнай, не примут ли они на его место знающего человека. Если нужно, то придешь и скажешь.

      Незнакомец вмешался:

      – Нет, я пойду с ним вместе. Сам с хозяином и поговорю.

      – Конечно, нужно. Ведь сегодня станция и не пошла, потому что Станкович заболел. Хозяин два раза прибегал – все искал кого-нибудь заменить, да не нашел. А пускать станцию с одним кочегаром не решился. А монтер тифом заболел.

      – Ну вот, дело и сделано, – сказал незнакомец. – Завтра я за тобой зайду, и пойдем вместе, – обратился он к Павке.

      – Хорошо.

      Павка встретился с серыми