Земля мертвых. Александр Прозоров

лошадей.

      Тем временем мужчина, явно бывший старшим в банде психов, подошел к привязанному к дереву хиппи, внимательно посмотрел тому в глаза:

      – Откель ты, чародей?

      – Что вам от меня нужно? – неуютственно повел хиппи плечами. – Кто вы такой?

      – Засечник здешний, – снизошел до ответа мужчина. Имени, правда, не назвал. Станислав воспользовался тем, что на него никто не смотрит, и немного распрямил тело, меняя неудобную позу.

      – Как твое имя, человече? – продолжил допрос главный псих.

      – Гена… Евгений я… Сладков… – запинаясь, ответил хиппи.

      – Из каковых земель?

      – Здешний я, питерский. То есть, из города Санкт-Петербурга, улица Софьи Ковалевской, дом двести сорок, квартира с-сто шестьдесят третья.

      – Никак ганзеец? – удивился от костра старик. – А брешет по нашему знатно.

      – Санктпертербург, – задумчиво повторил мужчина. – Не помню такого города. Может, франкского племени лазутчик? Или ливонцы новую крепость учинили? Где город твой? – снова обратился он к хиппи. – За морем он, или за окияном?

      – Так… Здесь же, – дернулся пленник. – Т-тут он.

      – Колдовское место кличет, воевода, – перекрестился дед. – Может, подземных бесов он соседом был. Ты, на груди у него посмотри, воевода. Может, ладанка там есть, али амулетка заговоренная.

      Мужчина взялся за ворот темно-синего бадлона, рванул к себе, разодрав его до пояса. По костлявой груди хиппи побежали крупные, издалека заметные мурашки. На шее пленника, на тонких коричневых веревочках, болталось сразу несколько амулетиков. Воин сгреб их все, рванул, поднес к лицу, с интересом осмотрел покрытый изящной вязью зеленый деревенский кругляшек. На губах его расплылась улыбка понимания:

      – Сараци-ин… Откель на брегах Невы, чужеземец? – связку побрякушек мужчина поднес к самым глазам ничего не понимающего паренька. – Какой извет замышляли?

      – Не-не-не… – чувствуя неладное замотал головой хиппи. – Э-ю-эт-то сь-сью-юуф-ф-фи-и-ю по-одар-рили.

      – А бает по-нашему, – поддакнул дед. – Видать, нашей грамоте его учили.

      – Кто тебя приветил, чародей? Кто на Неву привел? – пальцы воина крепко сдавили горло хиппи. – Новгородцы?

      – Н-нет… Не я… – прохрипел в ответ пленник.

      – Кто, говори?! На государя извет замыслили?! Новагорода бояре?

      – Нет, ничего! Мы только так. Травку покурили, с чуваками железными потусовались.

      – На кого траву воскуривали?! – еще больше взбеленился закованный в латы псих. – Какой извет творили?! Кто привел, кто место указал?!

      – Не знаю, – испугался хиппи. – Ничего не знаю!

      – Новгородцы? Бояре Новагорода? Посадник? Кто?!

      – Не-е… – отчаянно пытался угадать нужный ответ хиппи. – Я сам. Я один. Случайно.

      – Один? – удивился столь наглой лжи воин, и отступил в сторонку: – Агарий, лапой его погладь.

      Дед вытащил из-под себя еловую лапу – сидел он на целой охапке, сунул в костер, дал огню затрещать