Отравленная совесть. Александр Амфитеатров

пятьдесят тысяч рублей на голодающих черногорцев? Ревизанов. Чей рысак взял первый приз на бегах? Ревизанова. Чей миллионный процесс выиграл Плевако? Ревизановский. У кого на содержании наездница Lêonie – самая шикарная в Москве кокотка? У Ревизанова. Он теперь всюду. Просто уши болят от вечного склонения со всех сторон: Ревизанов, Ревизанова, Ревизанову… Хорошо еще, что он не имеет множественного числа!.. Да, позвольте! вот вам вещественное доказательство его величия.

      Синев вынул из кармана нумер юмористического журнала.

      – Видите? Он сам. Большая голова на маленьких ножках, как водится, но, заметьте, лицо вырисовано не по-карикатурному: не дерзнули наши Ювеналы… а лести-то, лести-то в подписи!..

      – Чем он, собственно, занимается? – спросила Людмила Александровна.

      – Это, кузина, опять – как взглянуть. Для всех он – капиталист, миллионер, стоящий во главе дюжины самых разнообразных предприятий; а для меня, в качестве скромного представителя прокурорского надзора, он пока состоит в звании интересного незнакомца, с которым очень хотелось бы познакомиться.

      – А я было думала, – разочарованно сказала Олимпиада Алексеевна, – что ты с ним приятель…

      – Нет, до приятельства далеко, а так встречаемся, шутим, раза два-три ужинали вместе… Он даже как будто благоволит ко мне. По крайней мере, всегда любезнее, чем с другими.

      – А мне послышалось, будто ты сейчас сказал, что не знаком?

      – Вы не поняли, тетушка: знаком, да не так, как мне надо…

      – Ну, мне все равно как, – это твое дело. Но – раз знаком хоть как-нибудь – изволь его нам представить.

      Людмила Александровна взглянула на Ратисову с изумлением и испугом.

      – Что ты? – возразила на этот взгляд Олимпиада Александровна. – Да отчего же нет?

      Верховская пожала плечами и ничего не сказала.

      – Ты – как хочешь, – продолжала Ратисова, – а я непременно возобновлю знакомство. Ишь Петя рассказывает, какой он стал интересный человек…

      – Прямо герой романа, тетушка.

      – Во вкусе Зола? Мопассана?

      – Нет. Скорее в роде «Графа Монте-Кристо», а пожалуй, и «Рауля Синей Бороды» – только не того, тетушка, которого, к утешению вашему, изображает у Лентовского Саша Давыдов, а гораздо серьезнее…

      – Ух, страсти какие!

      – Да-с! с ядом, мертвыми телами и прочими судебно-медицинскими атрибутами.

      Олимпиада Алексеевна перекрестилась под веером.

      – Ты меня не пугай! – серьезно сказала она. – Я твоей судебной медицины недолюбливаю…

      – Вы, конечно, шутите? – спросила Верховская.

      Синев пожал плечами:

      – И да, и нет. Я хотел бы рассказать вам биографию Ревизанова, но у него нет биографии. Есть легенда. Но московские легенды всегда слишком близко граничат со сплетнею. Факты вот: Ревизанов был дважды женат на богатейших купчихах и, счастливо вдовея, получил в оба раза миллионные наследства. Вторая жена его – золотопромышленница Лабуш – умерла при подозрительных обстоятельствах,