Вне Времени. Иван Владимирович Кудишин

выдерживанием в молоке. Когда Сева накануне ночью грузил эту довольно тяжелую поклажу в заплечный мешок Лестера, тот откровенно недоумевал:

      – Раки! Маленькие лобстеры! Они же испортиться могут…

      – Лес, мысли масштабнее! Не успеют.

      – Ага, пока их сюда везли из какой-нибудь там Швеции…

      – Откуда-откуда?!! Да мама их живьем купила к нашему приезду в пригороде Москвы.

         Челюсть у Леса буквально отпала.

      – Ты хочешь сказать, что ТАКОЕ водится возле Москвы?!

      – Водится, конечно. Думаешь, в нашем регионе не осталось речек с чистой водой? А еще у нас медведи и волки есть.

      – Ну, этим ты меня не удивишь, я все-таки не из Америки приехал.

         Так или иначе, а аппетитно пахнущие членистоногие пришлись очень в тему. Поначалу Шерманы ковыряли жесткие панцири с некоторой опаской, но Танины кулинарные способности взяли верх. Во втором часу ночи, на подъезде к Брянску, под пивко в охотку и приятную беседу, раков доистребили. Мусорный бак возле туалета был завален розовыми очистками по самую крышку. Лес и Ринки откровенно клевали носами, хотя Сева предупредил их о том, что впереди – встреча с очередным постсоветским маразмом, называемым таможней. Выложив на столик паспорта, ребята завалились спать. Ринки долго не могли устроиться удобно на узкой полке.

         Прервав едва пришедший сон, после настойчивого стука в дверь, на приграничной станции путешественникам со словами “Добра ничь” явился сперва украинский погранец, скрупулезно проверивший у Леса и Ринки в паспортах наличие туристических виз, предусмотрительно полученных еще в Сити оф Сэнгамон. Погранец долго светил в лица сестер фонариком, на что Эрин в конце концов заметила по-русски:

      – Не можно ли вежьливо, сэр?

      – С какой целью вы едете в Украину? – озадаченный видом сестер, погранец даже забыл украинский.

         –Туризм.

         Погранец поднял брови, но печати во всех трех паспортах все же проставил.

         Таможенник, зашедший в их купе спустя несколько минут после ухода погранцов, видимо, был предварительно проинструктирован разбитной проводницей. Глаза его при виде Ринки округлились, но чиновник все же для начала попытался достать молодых людей вопросами об оружии, наркотиках и валюте. На это Ринки с Лесом прикинулись наглухо англоязычными (что в случае с Лесом и было святой правдой), а Сева, усмехнувшись, поинтересовался:

      – Да кто ж вам правду-то ответит?

         Таможенник взъелся, пришлось продемонстрировать ему три карточки "Виза". Про валюту Шерманы были проинструктированы Севой заранее, и в кошельках у молодых людей оказались лишь мелкие сэнгамонские банкноты и рубли. Оглядев багаж, рядком разместившийся в нише под потолком, таможенник понял, что ловить здесь нечего, а неприятностей от иностранцев потенциально можно огрести выше крыши, и удалился. Сева с облегчением запер дверь.

      – Они всегда здесь такие хамовитые? – поинтересовалась Морин.

      – Не знаю, Мо, я здесь впервые вообще с таможней сталкиваюсь. Полный маразм. Мама ездила