Возвращение душ. Кровь ангела. Светлана Николаевна Фетисова

разрезал тело змеи по всей длине. Потом приподнял её над столом и наблюдал, как кровь стекает в пустую серебряную чашу. Наполнив её до краёв, Офаниэль брезгливо швырнул ещё подрагивающую муссурану обратно в корзину. Потом тщательно вытер руки салфеткой и подержал их над огнём.

      Взяв чашу с кровью, Змеиный ангел обмакнул в неё небольшую кисточку и по кругу обошёл детей, рисуя каждому из них небольшой кружок под левой лопаткой.

      – Держи мальчика! – глухо приказал Офаниэль Пахадрону. Тот сразу подчинился, прижав ручки и ножки малыша к белому шёлку. Змеиный ангел вновь сложил ладони, из которых выполз Аспид. Плавно проскользнув по спинке ребёнка, змея остановилась у кровавой метки и, яростно зашипев, нанесла удар прямо в её центр. Брызнула кровь, мальчик завизжал и забился в судорогах. Офаниэль быстро убрал змею и взял со стола раскалённое клеймо в виде извивающейся змейки. – Non sentio, non memini, non sciunt! * (*Не чувствуешь, не помнишь, не знаешь!) – прошептал он, опуская клеймо на место укуса Аспида.

      Судороги ребёнка перешли в мелкое дрожание мышц, плач стих, лишь на губах проступила кровавая пена. Запахло палёной плотью. Офаниэль спокойно снял клеймо и, взяв маленький золотой ковшик, зачерпнул им расплавленного воска, которым залил рану.

      – Можешь забрать его, Пахадрон, – когда воск застыл, с полуулыбкой разрешил Змеиный ангел, переходя к следующему ребёнку.

      Соэль тут же помог Пахадрону с малышом. И едва шаги Падшего стихли в коридоре, обряд продолжился. Так один за другим клеймили всех детей Лайлы. Когда очередь, наконец, дошла до сына Сандала, в зале никого из детей больше не осталось. Однако стоило Офаниэлю приблизиться к мальчику, как тот завизжал и, сжав маленькие кулачки, начал отчаянно извиваться в руках Сандала. Его синие глаза почернели, наполнившись настоящей яростью, напополам с паникой.

      – Впервые вижу такой развитый инстинкт опасности у маленького ребёнка, – проговорил Тадиэль, подходя ближе и наблюдая за малышом. – Это невероятно!

      – Может отложить Посвящение? – Сандал явно нервничал, удерживая сына, который вырывался изо всех своих сил. Его вопли смешивались с рычанием, и сейчас он больше походил на дикого волчонка, чем на ангела.

      – Нет! – Тадиэль решительно качнул головой. – Ты сам читал предупреждение Адороса, Правитель! Нельзя прерывать обряд! – он обернулся к Змеиному ангелу. – Начинай, Офаниэль!

      Змеиный ангел кивнул и сложил ладони. Аспид медленно сполз на спину ребёнка и, тут же громко зашипев, соскользнул с его тела и устремился прочь.

      Офаниэль схватил его за хвост, но змея обернулась вокруг запястья хозяина, не желая двигаться дальше.

      – Mitescere, Anguis! – шепнул Падший, любовно погладив питомца двумя пальцами. – Eam! Age! *(*Успокойся, Аспид! Возьми своё! Давай же!) – он снял змею с руки и поднёс к окрашенному кровью пятну на спине мальчика. Аспид яростно зашипел, раскрыв пасть и обнажив два ядовитых клыка. Потом повернул голову и цапнул Офаниэля за палец. Ангел зарычал и зашипел не хуже своего питомца. Перехватив гада другой рукой, он упрямо