Дитё. Владимир Поселягин

я с улыбкой.

      – Не ожидали, – кивнул старший из них, с нашивками старпома на когда-то белой форменной рубашке.

      – Не ожидали, а я пришел! – ответил я, крутя вентиль снятого баллона, чтобы перекрыть выход воздуха. Брезгливо принюхавшись, спросил: – А чем это у вас так пахнет?

      – Углекислота, да и вынужденный туалет неподалеку, – ответил старпом, причем было видно, его что-то гложет.

      – А в воду не догадались ходить, не было бы такого запаха? – поинтересовался я, зажимая нос.

      – Не догадались, – кивнул старпом, и тут раздался странный скрежещущий звук.

      – Нужно торопиться, сколько зараз можно вывести людей? – быстро спросил он меня.

      – Трех, один со мной, другой на прицепе с выбранным вами водолазом, – так же быстро ответил я и спросил: – А что это было?

      – Груз распирает, – ответил старпом и махнул рукой в сторону, где было едва видимое освещение от полусевших фонариков. – Скоро обшивку может порвать, и все, амба.

      – А что за груз? – спросил я, помогая одному из моряков натягивать водолазный костюм.

      – Рис!

      Я представил себе, как в трюм, полный риса, попадает вода, и мне сразу поплохело. Поэтому, прикинув время, быстро спросил:

      – И сколько же вы перевернутыми бултыхаетесь?

      – Больше десяти часов… Да давайте быстрее! – крикнул он кому-то в темноту.

      – Понятно… и потом вас вынесло в «око», – прикинул я вслух, судя по всему, времени практически не оставалось.

      – Какое «око»?

      – Мы в эпицентре урагана, вокруг нас так называемое «око», – пояснил я.

      Моряки сразу начали материться, пока на них не рявкнул старпом. В это время к нам подошли две женщины лет по сорок, с опухшими от слез лицами.

      – Наш повар и официантка, по совместительству библиотекарь, их нужно вывести первыми.

      – Нужно, так выведем, – ответил я, показывая матросу, как пользоваться маской и загубником.

      Вчетвером мы вошли в воду и минут пять потренировались, чтобы женщины привыкли меняться загубниками, то есть пользоваться кислородом по очереди. И убедившись, что они хоть немного адекватны, мы вчетвером, светя единственным фонариком, поплыли под водой на свет солнца.

      Что было самым сложным, когда мы вынырнули у немного отплывшей лодки, так это отцепить пальцы женщины, что плыла со мной. Жалобно глядя на меня, она сказала посиневшими губами:

      – Никак, как будто примерзли.

      Отогнув каждый палец, я помог ей залезть на лодку, где уже сидела другая женщина и, взобравшись вслед за моряком, положил снятый в воде баллон на дно лодки. Заведя мотор, я погнал к яхте.

      – Значит, так. Как вас зовут? – спросил я, как только они взошли на борт «Ласточки».

      – Андрей Волков, старший матрос-плотник, – представился матрос.

      – Алевтина Андреевна, повар, – сказала та, которую тащил я.

      – Марина Васильевна, – представилась следующая.

      – Значит, так. Вы, Марина Васильевна,