Черный буран. Михаил Щукин

тоже седыми, но с рыжими пятнами от курева. Через круглые очки в железной оправе на разведчиков смотрели холодные, бесцветные глаза. Простая, застиранная косоворотка на Бородовском была застегнута до последней пуговицы, как и темный пиджак с аккуратно заглаженными карманами. И голос у него тоже был сдержанный, строгий:

      – Задача следующая: раздобыть ломы, заступы, лопаты. Если здесь в доме не найдете, пройти по соседним и реквизировать. Плюс дрова, чтобы развести костер и оттаять землю, примерно четыре на четыре аршина. Плюс две подводы. Личное оружие с полным боезапасом должно быть с собой. Выполняйте, Клин.

      – Есть! – красавец, командир разведчиков, лихо подхватил со стола маузер в деревянной кобуре, лохматую овечью папаху и первым легко скользнул к выходу. Остальные разведчики, на ходу одеваясь и подпоясываясь, последовали за ним.

      Бородовский, осторожно поправляя очки в железной оправе, внимательно смотрел им в спины.

      Во дворе, когда Клин начал отдавать распоряжения – кому куда идти и где что искать, один из разведчиков не удержался и тихо спросил:

      – Командир, а к чему такая лихоманка? Сняли с фронта, загнали в тыл… Зачем? Землю рыть?

      – Астафуров! Еще раз спросишь, я тебе ухо прострелю. Не промахнусь – ты меня знаешь! И еще раз, для всех, – никаких вопросов не задавать! Ломайте двери в подвал, ищите инструмент. Астафуров! Иди, запрягай! И живее, ребята, живее, бегом, как на гулянку!

      Строжился Клин и покрикивал на своих разведчиков не потому, что так уж любил показную дисциплину, а потому, что сам он абсолютно ничего не знал и не понимал. Вызвали его среди ночи в штаб, к самому командарму, и там без лишних разговоров, ничего не объясняя, приказали отобрать к утру двадцать самых надежных бойцов, получить продукты, патроны и выехать в Красноярск. Из Красноярска – в Новониколаевск. И поступить в полное и безоговорочное распоряжение особого представителя Сибревкома товарища Бородовского. Выслушав все это, Клин хотел было поначалу открыть рот и задать вопросы, которые у него, привыкшего думать мгновенно, сразу же и появились: каким образом добираться, когда поезда не ходят, и где искать в Новониколаевске этого Бородовского, и что надо будет делать, если… – но рта ему открыть не позволили. Приказали – выполняй. А что и как – не твоего ума забота. К утру Клин отобрал двадцать своих самых надежных бойцов, к утру же им выдали патроны и продукты – без всякой волокиты! И сразу же отправили в Красноярск на четырех тройках свежих лошадей – вот чудеса! Но дальше предстояло еще больше удивиться. На Красноярском вокзале встретили, всех посадили в один вагон и вагон этот сразу же прицепили к поезду, который через два часа тронулся на запад. Ехали, конечно, через пень-колоду, с частыми остановками и долгими стоянками, но главное – ехали. В Новониколаевске их тоже встретили, определили в этот богатый дом и велели ждать.

      Прошли сутки.

      И вот сегодня, уже под вечер, появился Бородовский, показал Клину свои документы и отдельно – распоряжение Сибревкома, в котором кратко