Восстание королевы. Ребекка Росс

больше прятаться здесь как трусиха.

      Поднявшись в водовороте шелка, я покинула библиотеку и шагнула из дверей на терассу. Я дрожала, пока не взглянула вверх – в ночное небо, полное снов и звезд, которое венчал золотой полумесяц. Скоро одно из этих созвездий станет моим.

      Я шла, задумавшись, подол платья, шелестя по траве, стирал последние секунды моего детства.

      Я много лет готовилась к этой ночи, подумала я и вдохнула аромат лета.

      Куда ушло время?

      Не зная ответа, я шагнула навстречу солнцестоянию.

      Глава 8. Летнее солнцестояние

      Всего шатров было шесть. Первый – огромный, в самом в центре – окружали пять поменьше, напоминая лепестки розы. Каждую балку увивал плющ, каждую дорожку венчали ветви цветущих пионов, кремовых гортензий, венки лаванды. Серебряные фонари покачивались на веревках, паря, как светлячки, их свечи наполняли ночь ароматами жимолости и розмарина.

      Я замерла на лужайке, не зная, что предпринять, и прислушиваясь к шуршанию травы под подошвами своих туфель. Затем до меня донеслись завораживающие переливы лютни Мириай. Музыка привела меня к первому шатру, заставила раздвинуть складки трепещущего белого батиста и шагнуть внутрь, словно под балдахин к незнакомцу.

      Траву устилали ковры. В шатре хватало диванчиков и кресел для непринужденной беседы. Это сделали специально для Мириай, вскоре поняла я, ее инструменты были повсюду: сияющий клавесин, скрипка, тростниковая флейта – они ждали ее прикосновения. Она же сидела на скамеечке среди подушек, играя на лютне для двух женщин и мужчины – трех ее покровителей.

      Я осталась у входа в шатер, где тени заглядывавшей внутрь ночи могли меня спрятать. По правую руку стояла госпожа Мириай – Эвелина. Ариал музыки, она выбрала это место, чтобы тихонько наблюдать за происходящим, ее глаза блестели от слез. Она слушала игру Мириай.

      Песня была сладостной и неторопливой. Я внимала ей, и мне захотелось сбросить это тяжелое платье и выбрать другое – воздушное, чтобы танцевать на пастбищах или купаться в речке. Возникло желание попробовать все фрукты на свете, испить каждый лунный луч. Я чувствовала себя древней и юной, мудрой и наивной, любопытной и опытной.

      Ее музыка всегда так на меня действовала, кружила мне голову. В нашей комнате она играла мне бесчисленными вечерами, когда я была обессилена, расстроена или чувствовала, что бездарна и не смогу раскрыть свою страсть.