Сомниум. Михаил Викторович Гречанников

кредиты, она постоянно просила нас сокращать их, не брать лишнего. Конечно, нам всё это казалось придурью дамы с приветом, пережитком нелепого довоенного прошлого. И ведь мамаша такая была не одна – многие старики боялись увеличивать свой кредит сна, покупая лишь самое необходимое. Однако какой бы глупостью я это ни считал, я старался угодить матери и тоже не покупал лишнего. А потом мама умерла.

      Первое время после её смерти я ещё старался придерживаться её заветов. Много не покупал, кредит сна понапрасну не увеличивал. А потом… Словно сорвался. Захотел жить как все. А почему и нет, чёрт возьми? Следовать заветам стариков, которые жили, можно сказать, в другом мире, казалось мне глупым. Грех не пользоваться тем обилием возможностей, которые мы имеем, ведь всё, чем нужно платить – это своим сном. Мама в своё время пыталась объяснить мне, что платить сном за товары и услуги – это слишком дорого, но звучало это глупо. Да я и не слушал. Ведь так просто – берёшь всё, что хочешь, и за это тебе всего лишь нужно спать в специальной удобной капсуле. Но мама не хотела признавать такую оплату. Жаль, что она так и не смогла пожить в удовольствие. Всю свою жизнь она следила за своим счётом, сама не зная зачем, и вот теперь… Теперь это передалось мне.

      К чёрту все условности, к чёрту мамино воспитание! Нужно пойти в клуб и оторваться по полной! Заказать себе девочку или двух, покувыркаться с ними. Потом пойти в бар вместе с Виталиком и как следует отметить это событие. А дома – в капсулу, и спать до утра…

      А утром – на работу.

      Я поёжился, думая, что мне придётся отрабатывать всё то, что я прогуляю в один вечер. За секс и выпивку мне придётся проспать в капсуле сна несколько лишних десятков, если не сотен, часов. Не уверен, что мне оно надо.

      В первое время после маминой смерти я стал относиться к своему кредиту бездумно. Долг увеличивался, но ничего плохого не происходило. Мама при жизни пугала меня какими-то судебными приставами, но ничего подобного в реальной жизни не происходило. И ни у кого из друзей такого не происходило. Конечно, байки в народе ходили разные… Например, рассказывали, что тех, кто не гасит кредит, забирают в тюрьмы или на исправительные работы – но это всё казалось выдумками на фоне общего благополучия. Разве что к одному из моих друзей, Захару, приходили из «Сомниум-Банка», после чего Захар стал проводить в капсуле сна намного больше времени. Но что было между Захаром и банком, никто точно не знал. Сам Захар разговоров о кредитах избегал. Да и вообще поговорить с ним некогда стало – он или на работе, или спит в капсуле.

      Что до меня, то от мамы нам с братом осталась квартира, которой до поры до времени нам вполне хватало. Ипотеку за неё выплатил ещё отец, пока был жив. Так что долг увеличивался в основном за счёт гулянок. Единственным, на что я не тратил свои часы сна – это женщины. Платить за секс я почему-то не хотел. Возможно, опять же из-за строгого маминого воспитания.

      С самого детства я хорошо понимал, что людей без кредита в мирное время не бывает, ведь такой человек