Мольберт в саду Джоконды. Антон Леонтьев

Там есть пауки, но нет крыс.

      Лизу удивило то, что мадам Барбара не задала ни одного вопроса о том, почему клиентка появилась около ее дома в наручниках, в крови и преследуемая полицией. Поэтому, когда ее коленка была перевязана, а мадам предложила ей яичницу («я отвратительная хозяйка, как и все парижанки, знаете ли»), прихлебывая кофе, опять с коньяком, поведала всю историю.

* * *

      Получилось весьма скомканно, так как Лиза перескакивала с пятое на десятое, то и дело начиная плакать, но мадам не перебивала ее, выкуривая сигарету за сигаретой и внимательно слушая. Наконец, когда девушка завершила свое повествование, помолчала и произнесла:

      – И этот месье Клод проживает, теперь уже, с учетом того, что вы поведали, и того, что его тело вынесли в пластиковом мешке, проживал на рю Франсуа Мирон?

      Лиза кивнула, уверенная, что название улицы до сих пор не упоминала. Или все же упоминала?

      Лицо мадам, комично выглядевшее под толстым слоем крема, вдруг исказилось, превратившись в маску. Хозяйка антикварного салона принялась хохотать, да так, что у Лизы по коже мороз пробежал.

      А что, если она угодила в логово опасной сумасшедшей? Девушка подумала о пистолетике с перламутровой рукояткой, который лежал в кармане шикарного лазоревого халатика мадам.

      Может, спасаться от убийцы здесь было не таким уж верным решением?

      Столь же внезапно прекратив смеяться, мадам решительным жестом затушила в пепельнице сигарету и сказала:

      – По вашему испуганному выражению лица понимаю, какое негативное впечатление произвела на вас моя реакция, за что приношу извинения. Но малыш Клод получил по заслугам. Хотя, конечно же, это не значит, что я желала ему такой кончины – от руки грабительницы и, не исключено, наемной убийцы. Потому что вряд ли к праотцам его отправила шустрая шлюха, ибо предпочтения у малыша Клода в те далекие-предалекие времена, когда он вел разгульную богемную жизнь, еще окончательно не свихнулся и не начал вести существование психа-затворника в своем личном пыльном Лувре, были, смею уверить, диаметрально противоположные.

      Лиза уставилась на мадам, задавшись вопросом, уж не та ли, как следовало из ее слов, явно знавшая месье Клода, теперь покойного, подослала к нему убийцу?

      Та, словно прочитав ее мысли, отрезала:

      – Нет, к его бесславной и, не исключено, закономерной кончине я отношения не имею. Хотя были времена, когда я своими бы руками его задушила. В сущности, именно из-за Клода я и оказалась тогда в тюрьме…

      – Это ваш муж? – выпалила Лиза. – Бывший?

      Мадам, вздохнув, закурила новую сигарету и, пройдясь по кухне, ответила:

      – Хуже. Брат, правда, сводный. И все те богатства, которые вы лицезрели в его квартире, доставшиеся ему от родителей, вернее, от моего отца, должны вообще-то по праву принадлежать мне. Хотя бы частично. Однако жадную лапу на все наследство в свое время наложил малыш Клод, а я на долгих шесть лет отправилась в исправительное заведение во Флери-Мероги.

      Она смолкла, и Лиза тоже не знала, что сказать. Тут