Письма к Молли или, P.S. Покормите белых голубей. Илья Сергеевич Ермаков

выявляя все ее достоинства и недостатки. Чем она лучше других? Что ее будет выделять? Чего я добьюсь, воплотив ее в реальность?

      Дерзко так, безжалостно.

      Если все в порядке, то можно смело разжигать огонь (который еще не успел потухнуть) и врываться в бой с полной силой, с полной отдачей.

      Всегда существует две книги. Первая – та, что в голове у писателя. Вторая – та, которую он потом написал. И на выходе может быт три варианта развития событий.

      Первый. Реальная книга окажется хуже, чем та, что в голове – семьдесят процентов.

      Второй. Реальная книга и та, что в голове окажутся идентичными, своего рода, близнецами – двадцать пять процентов.

      Третий. Реальная книга окажется лучше, чем та, что в голове – пять процентов.

      Как добиться третьего варианта? Над этим я еще работаю, но уже успел выяснить одну маленькую закономерность. Чем меньше подробностей в голове, чем меньше деталей и чем больше импровизации непосредственно в процессе работы – тем лучше для реальной книги.

      Не верите?

      С одной стороны, всегда кажется, что хороший план, четкая структура, подробности подробностей в подробностях – залог успеха.

      Все гораздо проще.

      Был у меня случай, когда, сев за компьютер, я имел лишь одно название. И маленькую сцену – не без нее. Все. Больше у меня ничего не было. Что в итоге? Появился небольшой рассказ, который расхвалили все, кто его читал.

      Теперь о несовпадениях.

      Что нравится писателю, не всегда приветствует читатель. И наоборот! Ах, как часто эти взгляды не совпадают!

      Бывает, что автор так гордится собственным творением, а его разносят в пух и прах! И напротив: когда автор не видит ничего особенного в какой-то простой и незамысловатой (даже спонтанной истории), которую когда-то написал (и даже не может сказать зачем), как вдруг ее принимают с жаром. Горячо так! Нежно и любя…

      Было такое у меня? Да, было, моя милая Молли. Все было.

      Из этой же «оперы» я могу привести в пример одну интересную, но парадоксальную ситуацию.

      Есть сцена. Любая сцена. В ней есть деталь. Любая мелкая деталь – фраза, жест, поступок – все, что душе угодно!

      Что важно для писателя? Сцена. Ее суть. Ее значение. Ее смысл. Ее форма и содержание.

      А детали? Они появились сами собой. По ходу дела, скажем так.

      Что с читателем? Что он запомнит? Сцену? Нет! Деталь. Мелкую и незначительную деталь, которой в изначальном плане могло и не быть.

      И мог ли подумать автор, что читателя так завлечет та мелочь (о которой он сам мало помнит)? Нет!

      И снова несовпадение!

      Теперь, если мы заговорили о деталях, я не могу не затронуть тему тех мелочей, которые автор вписывает в свое «полотно» нарочно. Это как особый узор, значение которого известно лишь ему одному.

      Что это такое?

      Название места. Имя героя. Сам образ героя. Элемент внешности. Деталь в описании. Опять же – все, что угодно! Но именно эта мелочь будет иметь смысловую нагрузку, которая известна лишь самому автору.

      Хоть об стену бейся