Никто не хотел воевать. Виктор Елисеевич Дьяков

разорвало… Богдан пролежал в своем убежище до темноты. Он сильно замерз, зато обрел способность двигаться. Федералы ушли, бросив его товарищей там, где расстреливали, оставив их тела на растерзание зверям и стервятникам. Чтобы их похоронить Богдан не имел ни времени, ни сил. Только тело Порубайло с обезображенной головой он прикопал в воронке от гаубичного снаряда, после чего побрел на юг, к грузинской границе. У него почти не имелось шансов выбраться. Он мог наскочить на федералов и чечены уже не были для него союзниками. Они запросто могли объявить его шпионом, обратить в рабство, посадить в зиндан, или просто продать за деньги федералам. Как ему удалось контуженному, простуженному без чьей-либо помощи пройти эти горы и вырваться из ада!? Видно, сам Господь Бог пришел на помощь.

      С Оксаной Тарасовной, все это время не знавшей, где ее сын, едва не случился удар, когда она увидела похожего на мумию, едва живого Богдана. Он долго лечился, но до конца оправиться так и не смог. Головная боль и дрожь в суставах стали его постоянными спутниками. Тем не менее, немного оклемавшись, Богдан попытался выполнить предсмертный наказ Порубайло – поведать правду о гибели украинских добровольцев. Но в УНА-УНСО его не захотели слушать. Ведь чеченцы к тому времени одержали победу в той первой войне и вокруг них образовался ореол благородного народа-героя. Богдану предложили не распространяться о некоторых обстоятельствах гибели отряда, а обнародовать для СМИ вымышленную, героическую версию. Де, горстка добровольцев УНА-УНСО погибла в неравном бою с несметными полчищами москалей, прикрывая маневр главных чеченских сил. При этом именно украинцы нанесли такой невосполнимый урон противнику, что и предопределило окончательную победу чеченцев в войне. В награду Богдану пообещали пост в организации и пиарславу патриота-героя. Богдан отказался играть в эти игры и вышел из «бандеровского комсомола».

      Вся эта нервотрепка тяжело сказалась на и без того подорванном здоровье и Богдан вновь оказался на больничной койке. Проболев почти год, из больницы он вышел фактически инвалидом. Учиться не смог, и не только потому, что учебные нагрузки оказались не под силу. У него даже обыкновенный галдеж в институтских коридорах и аудиториях вызывал сильную головную боль, после чего невозможно было слушать лекции. Начались тяжкие годы борьбы за выживание. Пока мать работала, она во всем ему помогала. Но в незалежной Украине Оксане Тарасовне также комфортно устроиться, как в советской, не удалось. Бросить работу, стать бизнесвумен? Она на это не решилась, да и весь ее предыдущий жизненный опыт был заточен на совсем другое. Так что пришлось дорабатывать учителем и по достижении пятидесяти пяти лет уходить на пенсию. А на пенсии Оксана Тарасовна уже не могла серьезно помогать ни сыну, ни дочери. Сын же не мог работать по состоянию здоровья, а дочь сошлась с неудачливым бизнесменом.

      Именно из-за тяжелого материального положения детей Оксана Тарасовна вновь «впрягаться в оглобли». На Украине, ей бывшему учителю