Темногорье. Плацкартный билет. Лада Кутузова

рельсы, разбитые платформы и оборванные провода. Игорь почувствовал, как раскрылся и не хочет закрываться рот, как вытянулось лицо. Как же он приехал сюда? Как? Ведь видно, что здесь тысячу лет не ходили поезда. Вот потому никого и не было на вокзале всю ночь, кроме них троих. И глядя на Игоря, остальные тоже повернулись к путям и замерли в изумлении. Мужик даже фляжку уронил. Ведь понятно, что какая-то чертовщина происходит.

      Они в растерянности переглянулись, первым заговорил мужик:

      – Ребята, а вы из этого города?

      Наверное, решил, что его инопланетяне сюда доставили – все забыл. А у девчонки глаза сразу поплыли, губа затряслась:

      – Я на поезде приехала.

      – Я тоже, – Игорь поддержал разговор.

      Незнакомец взглянул на билет:

      – Похоже, и я. Странно.

      Странно – не то слово. Может, над ними эксперимент поставили по изменению сознания? Распылили наркотики какие-нибудь, вот им и мерещится всякая чушь? Но кому это надо?

      Мужчина прошел в здание, а они за ним. Сейчас стало заметно, что вокзал заброшен. Ранним утром он еще притворялся старым, но благополучным, а теперь видна разруха: облупившийся потолок в паутине трещин, стены в щербинах, словно от ударов злых кулаков. Будто незачем больше притворяться и можно сорвать маску. Игорь толкнул дверь, ведущую в город. За ней разлилось белое ничто. И выходить туда не хотелось даже за деньги. Лучше отсидеться здесь, переждать, чем соваться в опасность. А что там не маленький уютный город, Игорь готов был об заклад биться. Другие, похоже, считали так же. Никто не дернулся, чтобы высунуться. Но Игорь на всякий случай подобрал кусок штукатурки и бросил в мутную завесу. На той стороне чмокнуло смачно, и больше ничего, никакого звука. Просто засосало.

      Мужик предложил:

      – Может, выйдем обратно на перрон, подальше отсюда?

      Они снова переместились на платформу, словно там что-то могло измениться. Стояла тишина, настолько плотная, что хотелось заорать, чтобы убрать ощущение ваты в ушах. Даже ветра не было. Будто это место вырвали из прочего мира, отменили и вынесли за скобки Вселенной. Его нет, и если остаться здесь, то исчезнут скоро и незнакомый мужик, и Игорь, и девчонка. И тут раздался громкий стук, все резко обернулись. Позади них возникла будка. Вот только что ее не было и в помине, а теперь она прилепилась к зданию вокзала, точно корни пустила. Деревянная, выкрашенная в светло-серый цвет, с небольшим окном посередине. Сверху торчала надпись: «Хранитель пути». Окошко было открыто, и они подошли.

      В будке сидел старик. Точнее, он выглядел стариком, но Кате мнилось, что это мираж, отвод глаз. Короткий ежик белых волос, коричневая от солнца кожа и едва заметный шрам на щеке – словно в молодости старик пиратствовал на морях где-нибудь в районе Бермудского треугольника или брал в плен космические звездолеты. Его чуждость бросалась в глаза, словно клеймо – я иной, я не тот, кем вы меня видите. Глаза казались провалами – будто две черные дыры смотрели на нее, засасывая, поглощая, стирая из этого сейчас и здесь. Ни за что на свете Катя не желала бы встретиться с этим «милым» дедушкой один на один.

      – Ваши