Все к лучшему!. Татьяна Константиновна Фадеева

Правда Вите показалось, что книга была одна и та же и раскрыта всегда на одном и том же месте.

            Фильмотека представляла собой крошечное государство, типа суверенного Ватикана. Здесь существовала своя собственная иерархия. Должность заведующей фильмотекой занимала Валя Батанова, но главной, неформальным лидером, несомненно, была Раиса Ивановна. Как известно, короля играет свита. Она же диктует и правила игры на своем поле. Совершенно нормальным считались «стук» начальству друг на друга, и безвкусное «перемывание косточек» той, что во время разговора отсутствовала. Каждая не любила всех остальных так же, как все остальные каждую. Просто так, без причины.

            Да, еще имела место шестая сотрудница, монтажница Тамара, но ее Вита так никогда не увидела, сначала она была на больничном, а впоследствии умерла от рака, как поняла Вита из испуганного перешептывания коллег.

            Серые трудовые будни скудно украшали разговоры о нехитрой еде, кто, что вчера готовил дома, о мужиках – козлах и о тряпках, которые каждая создавала, как могла, кто вязал, кто шил, иногда прямо на рабочем месте в свободное от нудных профессиональных обязанностей время.

            Невероятно умелые люди жили тогда в Стране Советов. С самого детства все готовились многое делать своими руками. В школе на уроках труда девочки учились вязать, шить, варить. Мальчики привыкали держать в руках стамеску с рубанком, строили скамеечки и табуреты. В моде был образ «девушки с веслом», которая слона на скаку остановит и хобот ему оторвет и в горящую избу войдет с этим хоботом вместо брандсбойта. Ценились рукастые молодые люди, умеющие доставать, тащить в дом, ремонтировать все подряд.

            Вечером по дороге с работы домой заходили в продуктовые магазины, где ищущий съестного взгляд неизменно натыкался на унылые батареи консервных банок с «Завтраком туриста». Хотелось бы посмотреть, как далеко ушагал несчастный турист, отведавший такого завтрака. Рядом с этим широко известным продуктовым советским брендом стояли пакеты с серыми макаронами, трехлитровые банки с березовым соком и несъедобными зелеными консервированными помидорами. Большая часть витрин с надписями «Молоко», «Мясо», «Колбасы», «Сыры» хронически пустовала. Легче было голову сломать, чем придумать, что бы такое вкусненькое приготовить на ужин из подсолнечного масла и картошки.

      Приходилось, конечно, рассматривать красочно оформленные поваренные книги сталинского времени, сохранившиеся еще кое у кого, но рецепты были уже непонятными по причине отсутствия большей части ингредиентов.

      Читали в классических произведениях описания пиров, как в «Евгении Онегине», например:

      «…Пред ним roast-beef окровавленный,

      И трюфли, роскошь юных лет,

      Французской кухни лучший цвет,

      И Страсбурга пирог нетленный

      Меж сыром лимбургским живым

      И ананасом золотым.

      Еще