Безумно богатая китайская девушка. Кевин Кван

денежный кран на свободные расходы своей семьи. Ее расточительная дочь Франческа (однажды попавшая в список «Пятидесяти самых изысканно одетых женщин» от «Сингапур татл») не слишком обрадовалась тому, что ей урезали бюджет на наряды, и решила, что лучшее решение – закрутить дерзкий роман с Родериком Ляном (да-да, «Финансовая группа Лян»), не так давно женившимся на Лорен Ли. Общественность Сингапура была взбудоражена, а бабушка Лорен, грозная миссис Ли Юнчэн, нанесла ответный удар и убедила всех представителей старой гвардии в Юго-Восточной Азии закрыть свои двери для Шоу и Лянов. В конце концов жестоко наказанный Родерик предпочел приползти на коленях к жене, а не бежать с Франческой.

      Оказавшись в опале, Франческа удрала в Англию и быстро поправила свое положение, выскочив замуж за «иранского еврея с состоянием в полмиллиарда долларов» (по данным Кассандры Шан, она же Радио Азия Один). После переезда в дом номер два, Гайд-парк, – непристойно дорогой кондоминиум, построенный при поддержке семьи правителя Катара, – Франческа наконец-то снова начала общаться с матерью. Естественно, это дало дамам повод проведать молодоженов, хотя, конечно, подруги просто хотели поглазеть на широко разрекламированную квартиру и, что еще важнее, пожить в Лондоне на дармовщинку[7].

      Пока они обсуждали дневную программу покупок, Элинор начала плести свою маленькую спасительную ложь:

      – Я не могу пойти на шопинг этим утром. Встречаюсь с этими ску-у-у-чнющими Шанами. Мне нужно хотя бы один раз увидеться с ними, пока я здесь, иначе они оскорбятся до глубины души.

      – Не надо было говорить им, что приедешь, – упрекнула Дейзи.

      – Аламак, ты знаешь, что Кассандра Шан узнает рано или поздно! Такое чувство, что у нее встроен какой-то особый радар. Если до нее докатится новость, что я побывала в Англии и не отдала дань уважения ее родителям, то пересудам не будет конца и края. Что поделаешь? Это проклятие – быть замужем за одним из Янгов, – посетовала Элинор, делая вид, что горюет над своей судьбой.

      В действительности, несмотря на то что она была замужем за Филипом Янгом более трех десятилетий, его двоюродная родня – царственные Шаны, как их все называли, – никогда не оказывала ей особых почестей. Если бы Филип притащился с ней, их бы наверняка пригласили в роскошное поместье Шанов в Суррее или, по крайней мере, на ужин в городе, но всякий раз, когда Элинор приезжала в Англию одна, Шаны отмалчивались.

      Что и говорить, Элинор давно уже не пыталась вписаться в снобистский, замкнутый клан мужа. Зато придуманная ею хитрость могла потушить любопытство подруг, любивших совать нос не в свое дело. Если бы она заикнулась о встрече с кем-то другим, дамы наверняка набились бы в компанию, однако простое упоминание Шанов их отпугнет и они не станут задавать слишком много вопросов.

      Итак, ее подружки решили провести утро, пробуя бесплатные деликатесы для гурманов в знаменитых кулинарных залах универмага «Харродс». Ну а Элинор, облачившись в сдержанный, но шикарный брючный костюм цвета кэмел от швейцарского модного дома «Акрис», спортивное

7

Женщины круга Элинор скорее предпочтут разбить лагерь и ночевать по шесть человек в комнате или спать на полу в квартире малознакомого человека, чем тратить деньги на отели. Они же, глазом не моргнув, охотно выложат 90 000 долларов за жемчужную побрякушку во время отпуска. – Примеч. автора.