ВЕРСУС НЕВЕРСУС. Жизнь станет баттлом, в котором невозможно проиграть или победить. Анъер

ее ледяные тверди…

      Но надо ли нам?

      Как борцы по углам.

      И снова гонг.

      Ты – прыжком пантеры на жертву. На мольберт выливая стон.

      Кто здесь бессмертен, кто фараон?

      И на небосклон

      Бросают свой взор приговоренные к маленькой смерти…

      Ты шпион… на последнем… допросе

      Когда жизнь… – это точность… ответа.

      Стробоскопом… пытаю… и голодом.

      Все открой… – твоя песенка… спета.

      Помню, было… что-то дико… волшебное

      В этих странных… наскальных… рисунках

      В эпителии… под лиловыми… ногтями

      В этом аркане… – колесе… фортуны.

      Обожаю… за каждую… темную ночь

      Ненавижу… за каждое… бодрое утро

      Тихо встанешь… и также… уйдешь

      Запустив… в меня яд… каракурта.

      Стрелы Амура —

      все мимо сердец, но – в руки, в ноги, в лицо, в живот.

      Снимаем наши бронежилеты —

      мы больше не в железе, мы живая плоть.

      Это не лепестки роз, не слезы неба.

      А каблуки, чулки, взятая крепость.

      В агапэ играются в райском саду.

      А по бренной земле пробирается эрос.

      Приговоренные…

      Мы в неадеквате – на мятой кровати

      Я – скрываясь в засаде, ты – в полной блокаде

      Весь стол в шоколаде, весь пол в винограде

      Могли разжать зубами губы – и были бы спасены…

      Но капельку больно…

      Срываюся пальцы – твой скальпель

      Я – военачальник, ты – так индивидуальна

      Боже, как колоссальна, и слегка аморально

      Свою сеяла страсть – в десять рваных бороздок спины…

      Как заговоренные…

      Лианами по стенам Ангкор-Вата

      Ползли все выше и выше, пьяные, в горле суховато.

      Атомные электростанции в сотни тысяч киловатт.

      Могли растопить Антарктиду – все ее ледяные тверди…

      Но надо ли нам?

      Как борцы по углам.

      И снова гонг.

      Ты – прыжком пантеры на жертву. На мольберт выливая стон.

      Кто здесь бессмертен, кто фараон?

      И на небосклон

      Бросают свой взор приговоренные к маленькой смерти…

      Сигарету

      Привет, ребята, я друг из Нью-Йорка.

      Я приехал, чтобы рассказать, как вы будете у меня сосать.

      Каждое твое утро – мое.

      Накручиваю на руку твои черные кудри. Побудем вдвоем.

      Думаешь ты четкий поцик – для меня малышка с кружевным бельем.

      Я господин – ты готовь вазелин,

      скажу кретин – ты промолчишь, зассышь,

      даже один на один.

      Я натираю лампу, ты мой покорный джинн.

      Ты, бесспорно, ужасный вампир —

      но я здесь осиновый клин!

      Я все равно тебя трахну, многократно,

      ты уж извини.

      Но будешь шептать мое имя —

      в последние секунды… жизни.

      Я