Лукреция Борджиа. Грешная праведница. Наталья Павлищева

поговорила с ней, убедила, что для начала надо наладить отношения с мужем, а потом заводить любовника.

      – Дорогая, я стала любовницей твоего отца только с согласия Орсино и донны Адрианы. Мой муж не против этой связи и готов признать всех детей, рожденных от нее, своими. Если твой муж поступит так же, то ты будешь счастливой женщиной.

      Лукреция прошептала:

      – Что будет, если догадается отец?!..

      Джулия улыбнулась:

      – Он догадался в первый же день. Это он попросил сказать, чтобы вы были осторожны.

      – И он не сердится?

      – Твой отец тебя обожает и хочет только одного: чтобы ты была счастлива. Но все же будь благоразумна.

      Чезаре уехал по делам, жизнь потекла по-прежнему, но теперь Лукреция знала себе цену, как любовнице, и смотрела на Джованни совсем другими глазами.

      Их отношения, но только не супружеские, все же немного наладились, муж стал хотя бы разговаривать с женой, проводить некоторое время с ней и перестал шляться по ночам к Алиетте. Этому способствовал и разговор, который произошел у него с кардиналом Асканио Сфорца. Просто кардинал понял, что ни к чему хорошему такое пренебрежение своей супругой графа Пезаро не доведет. И так Папа уже недовольно косился на зятя.

      – Джованни, что происходит?

      – Я выполнил то, чего от меня требовали – женился на дочери Борджиа.

      – Женился? Это ты называешь женитьбой? Тебя завтра же с позором разведут!

      – Но Его Святейшество сам дал понять, что пока трогать его дочь не следует, она слишком молода.

      – Но разговаривать с ней, как с женой, ты можешь? Или понтифик просил тебя отворачиваться, когда на тебя смотрит Лукреция? Какого цвета у нее глаза?

      – Не знаю, – удивился Джованни.

      – Не сомневаюсь. Ты хоть заметил, что она хороша собой и умна?

      – Все равно она не подходит мне.

      – Почему?

      – Если она дочь Папы, то незаконнорожденная, если нет, то дочь какого-то Джордже ди Кроче. Кто это, мелкий секретаришка кардинала? Я граф Пезаро из рода Сфорца!

      – А она Борджиа, каким бы именем ни была названа! И принесла тебе тридцать тысяч дукатов, которые ты не получишь, потому что воротишь нос. Это немалые деньги при твоем собственном доходе.

      Конечно, понимание, что его могут лишить обещанного, при том, что он уже немало потратился на свадебные расходы, основательно портило настроение графу Пезаро. Но то, что ему приходится продавать свое графское достоинство, злило его еще сильней.

      – Зря я согласился на этот брак…

      Кардинал понял, что давить на племянника именем Борджиа и деньгами не стоит, попытался подойти с другой стороны.

      – Джованни, а ты пробовал посмотреть на нее не как на дочь понтифика, а просто как на Лукрецию? Поверь, она доброжелательна, образованна, умеет поддержать разговор…

      – О нарядах я не разговариваю.

      – И все же, дай мне слово, что в ближайшие три дня ты попытаешься хотя бы не отворачиваться от жены. Если не заметишь в ней ничего хорошего, я не