Костяные часы. Дэвид Митчелл

со сквоттерами или у друзей, которые вели себя совсем не по-дружески. В общем, прозябала. Если честно, то чудом выжила. А второе чудо – то, что меня не отправили домой. Понимаешь, пока тебе нет восемнадцати, сотрудники социальной службы обязаны сдать тебя местным властям, а те, естественно, вернут тебя домой. Мне до сих пор снятся кошмары, будто меня приводят к отцу, он приветствует блудную дочь и полицейский смотрит на душещипательную сцену и думает: «Все хорошо, что хорошо кончается», а отец запирает за ним дверь и… Все, хватит. Короче, я рассказала тебе эту светлую и радостную историю, чтобы ты поняла, как должно быть плохо дома, чтобы решиться на побег. Как опустишься на самое дно, так оттуда не выберешься. Пять лет прошло, и я только сейчас стала надеяться, что самое плохое уже позади. Вот я смотрю на тебя и… – Она умолкает, потому что прямо перед нами резко тормозит какой-то велосипедист.

      – Сайкс!

      Эд Брубек? Ну да, Эд Брубек!

      – Ты что здесь делаешь?

      Волосы у него встопорщенные, мокрые от пота.

      – Тебя ищу.

      – На велосипеде? А как же школа?

      – Утром сдал экзамен по математике и теперь свободен. Сел с велосипедом на поезд, доехал до Ширнесса, а потом сюда прикатил.

      – За бейсболкой, что ли?

      – Да фиг с ней, с бейсболкой, Сайкс, нам нужно…

      – Погоди, а откуда ты знаешь, где меня искать?

      – Я и не знал, но потом вспомнил, что я тебе рассказывал про Гэбриела Харти, ну и позвонил ему. Он, правда, сказал, что никакой Холли Сайкс у него нет, есть только некая Холли Ротманс. Я сообразил, что это, наверное, ты, и оказался прав.

      – Да уж, ничего не скажешь, – бормочет Гвин.

      – Брубек, это Гвин, – говорю я. – Гвин, это Брубек.

      Они кивают друг другу, и Брубек снова поворачивается ко мне:

      – Слушай, тут дело такое…

      Гвин встает.

      – Ладно, увидимся в пентхаусе, – говорит она, подмигивает и удаляется легкой походкой.

      А я сердито говорю Брубеку:

      – Да слышала я!

      Он изумленно смотрит на меня:

      – Тогда почему ты все еще здесь?

      – Об этом по «Радио Кент» сообщили. Ну, о тройном убийстве. В деревне Айвейд.

      – Да я совсем не об этом! – Брубек прикусывает губу. – Твой брат тоже здесь?

      – Джеко? Нет, конечно. Что ему тут делать?

      Прибегает Саба, облаивает Брубека, а он смятенно молчит, как человек, принесший ужасную весть.

      – Джеко пропал.

      У меня голова идет кругом.

      – Заткнись! – велит Брубек Сабе, и та умолкает.

      – Когда? – еле слышно спрашиваю я.

      – В ночь с субботы на воскресенье.

      – Джеко? – Наверное, мне послышалось. – Пропал? Но… Как пропал? Ведь паб запирают на ночь.

      – Полиция с утра пораньше заявилась в школу, и мистер Никсон пришел прямо на экзамен и спросил, не знает ли кто, где ты. Я чуть было не сказал. А потом… В общем, я здесь. Эй, Сайкс? Ты меня слышишь?

      Меня охватывает противное зыбкое ощущение, как в лифте, когда кажется, что пол