Игра по чужим правилам. Елена Усачева

начал пятиться, изогнулся, заглядывая в близкое окно Катиной кухни.

      Глаза у Иры полезли на лоб. К Сергеенко ходит парень?

      Длинноволосый поискал вокруг себя, порылся в карманах. О стекло звякнула монетка.

      Катя у себя на кухне подняла голову. Ира хорошо знала этот отрешенный взгляд, когда мыслями Сергеенко была еще вся в книге.

      Парень помахал рукой, и связь с написанной историей оборвалась. Катя радостно подпрыгнула, сначала метнулась к стеклу, потом сообразила, что так им не встретиться, побежала в коридор. На ней был красный махровый халат, полы распахивались, мелькали белые ноги.

      Ира замерла на крутом пригорке около автомобильной дорожки. Щелкнула подъездная дверь. Как-то особенно бросилось в глаза, что у парня изящные, красивые пальцы и узкая ладонь.

      Как оказалась около них, не заметила.

      – Не помешаю? – Рукой придержала дверь.

      – Лисова, ты чего?

      А лицо-то такое невинное, словно никакого договора не было.

      Длинноволосый напрягся. Спокойно, разборка с мордобитием не оплачена.

      – Ничего. Ты вроде как за Сашей пошла.

      – За каким Сашей? – встрял длинноволосый.

      – За любовником! – выпалила Ира.

      И тут Катя вспомнила. Даже скорбь изобразила. Длинноволосого объяснение не обрадовало.

      – Каким любовником?

      – У Сергеенко есть такой хороший знакомый по кличке Неуловимый Джо!

      – Почему Неуловимый? – купился на шутку длинноволосый.

      – Потому что никому не нужен!

      – Что ты несешь? – наконец подала голос Катя.

      – Я не несу, я все больше у гимназии стою, – прошипела в ответ Ира.

      – Ну, не было его!

      – Кого? – длинноволосый сегодня специализировался по вопросам.

      – А никого! – крикнула и пошла прочь.

      – Подожди! – опешила Катя.

      – О ком она? Что за любовник? – слышались вопросы длинноволосого.

      Ира злорадно улыбнулась. В такие моменты ковбои мрачно хмыкают, сдувают дымок с дула пистолета, прячут его в кобуру и, позвякивая шпорами, уходят в туманную даль. Титры.

      Пускай теперь Катя отдувается. Ушибиться веником, чтобы она еще раз поверила россказням Сергеенко.

      – Лисова! – звала Катя. В халате и в тапочках не побегаешь. Не май месяц, знаете ли.

      Ира все-таки оглянулась. Они стояли около двери. Ругались. Длинноволосый навис над Сергеенко, как будто собирался заглотнуть ее в один прием.

      Всё! Пишите письма мелким почерком, шлите телеграммы, машите платочками, теплоход дает гудок и отчаливает от пристани. С кем бы поспорить на то, как у Сергеенко пройдет вечер? Плохо пройдет. Очень плохо.

      В восемь часов вечера позвонила Катя. То ли длинноволосый смотался, то ли ругаться устали. Ненужное зачеркнуть. К телефону подошла сестра.

      – Скажи ей, что меня нет! – крикнула Ира, пытаясь переорать вопли телевизора, сестра обожала смотреть все подряд, без разбору. Поднимаясь