Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии. Елена Соломински

прямая дорога в тюрьму; слава богу, туда недалеко, и казна будет меньше расходовать на отправку их туда.

      Как я сказал, на мою работу, на возню с евреями высшая администрация смотрела косо, но вредить мне сильно не могла. Кроме местных влиятельных судейских, меня сильно поддерживал прокурор Саратовской судебной палаты Федор Арнольд.

      Большую услугу оказал мне Федор Федорович при определении моего сына Александра в Московский университет. Это было в конце 1890-х годов, когда министром народного просвещения был Н. П. Боголепов. По существовавшим тогда правилам сын мой, как окончивший самарскую гимназию, мог быть принятым, и то с соблюдением процентной нормы281, лишь в Казанский университет. Мне же хотелось определить его непременно в Московский, в тот самый, где я получил образование. Особенное тяготение я питал к Москве еще и потому, что там у меня было много знакомых в литературных и художественных кружках. Как раз в то время, когда мой сын кончил гимназию, прибыл в Самару министр юстиции Муравьев. Арнольд, которому министр особенно благоволил, взялся хлопотать перед ним о принятии мер к исполнению моего желания. Муравьев любил помпу. В зале общих собраний суда, окруженный свитой, он принимал просителей. Вечный чиновник особых поручений при всех министрах юстиции, А. В. Малама282, пригласил меня к Муравьеву. Последний, выслушав мою просьбу, сказал, что слышал обо мне, знает мою деятельность и напишет Боголепову. Поблагодарив Муравьева, я просил его, чтобы принятие моего сына вне правил не отразилось на процентном отношении учащихся евреев Московского округа. Муравьев обещал хлопотать о приеме моего сына сверх нормы на юридический факультет Московского университета, который он и окончил.

      Чаша губернаторского терпения, как я выше писал, переполнилась, когда моя жена, Екатерина Владимировна, устроила «каплю молока» для бедных детей, преимущественно рабочих Самары283Случай избавиться от меня скоро представился. Самарский окружной суд вошел с ходатайством в Министерство юстиции о предоставлении моему сыну Александру свидетельства на право хождения по чужим делам, то есть на занятие адвокатурой. В то время евреям выдавали такие свидетельства лишь с разрешением министра юстиции, который почти в течение двадцати лет не выдал ни одному еврею такого свидетельства. В начале декабря 1903 года председатель Самарского окружного суда А. В. Филиппов, взяв с собою ходатайство суда, повез его в числе прочих бумаг в Петербург. С Филипповым поехал и я. На приеме в министерстве, когда очередь дошла до меня, министр Муравьев в сопровождении директора департамента Н. Н. Чаплина и двух секретарей подошел ко мне и, обратившись к Чаплину, сказал, указывая на меня, что он, Муравьев, хорошо знает мою деятельность и, так как в Саратовском окружном суде открывается новое отделение, желал бы меня видеть там членом суда. Относительно свидетельства моему сыну он ничего не сказал, и я не говорил, и вот почему. Перед приемом у министра Чаплин пригласил меня к себе в кабинет

281

Имеется в виду антисемитская ограничительная норма по отношению к общему количеству учащихся, установленная правилами принятия молодежи в образовательные учреждения Российской империи. Циркуляром Министерства народного просвещения от 10 (22) июля 1887 года о процентных нормах для приема евреев в средние учебные заведения было «признано нужным ограничить число учениковиз детей евреев в местностях, входящих в черту постоянной оседлости (10%), в других местностях, вне этой черты (5%), а в Санкт-Петербурге и Москве 3% всего числа учеников, подлежащих приему в начале каждого учебного года; расчет процентов должен был производиться относительно общего числа как вновь поступающих учеников, так и переходящих из одного заведения в другое или из прогимназии в гимназию» (цит. по: Миндлин А. Б. История «процентных норм»: (Ограничения в общем образовании евреев в XIX – начале XX в.) // Корни (Саратов). № 20. 2003. Июль–дек. С. 54). Одновременно был выпущен циркуляр о приеме евреев в высшие учебные заведения с такими же нормами.

282

Малама Александр Валерианович (1855–1928) – чиновник на руководящих должностях Министерства юстиции при Николае II (1882–1910).

283

когда моя жена… устроила «каплю молока» для бедных детей – имеется в виду детский сад для детей из бедных семей в Самаре. Жены самарского губернатора Анна Дмитриевна Свербеева и вице-губернатора Софья Борисовна Брянчанинова возглавляли учреждения в помощь бедным – Алексеевский детский приют, Самарское общество попечения о бедных и Мариинский приют детей воинов соответственно. Можно предположить, что в новом благотворительном учреждении, основанном евреями, да еще с поддержкой местной прессы, они увидели конкуренцию в деле благотворительности.