Никого не жаль. Марина Крамер

в конце концов! – разозлилась Настя. – Какое мне дело до этих снобов? Строят из себя коренных москвичей, показно презирают приезжих, стараясь вычеркнуть из жизни собственные родные Мухосрански, из которых приехали. И Петя этот точно такой же, без сомнения. Противно…»

      Тем временем Петр вынул из сумки ручку, написал на салфетке номер и протянул Насте:

      – Вот, возьмите на всякий случай. Регина может забыть, что у нее встреча, для нее это нормально, так вы позвоните и напомните.

      – Спасибо.

      Настя убрала салфетку в карман сумки и подумала, что вот сейчас самый подходящий момент для того, чтобы попрощаться и уйти. Она так и сделала и была крайне удивлена тем, что Инга вдруг принялась разыгрывать лучшую подругу:

      – Ты мне позвони вечерком, хорошо? Еще поболтаем, давно ведь не виделись.

      Настя неопределенно кивнула, еще раз поблагодарила Петра за помощь и вышла из кафе.

      На улице слегка похолодало, пришлось намотать шарф на голову, хотя Настя знала, что ей это не идет, простит и делает похожей на выскочившую за дровами крестьянку позапрошлого века. Но перспектива замерзнуть и простыть не нравилась совершенно, поэтому дефекты внешности не показались такими уж страшными.

      Здание, в котором располагалось издательство «Букмейт», находилось в десяти минутах ходьбы от метро, но Настя ухитрилась пойти не в ту сторону, пришлось возвращаться.

      «Что за день-то такой сегодня? – думала она, в быстром темпе шагая в обратном направлении. – Второй раз заблудилась, ну надо же! Хорошо еще, что время есть, не опоздаю».

      На ходу разматывая шарф, она поднялась по ступенькам и вошла в просторный холл с турникетами и стойкой ресепшн, где сидели молодая девушка и сурового вида мужчина в сером костюме.

      Настя заметила диван в самом углу и присела, расстегивая пальто – от быстрой ходьбы ей стало жарко, казалось, что от тела валит пар. Стрелки настенных часов приближались к назначенному времени, и Настя начала поглядывать в сторону турникетов, ожидая появления неведомой Регины.

      «Как мне строить разговор с ней? – думала Настя, нервно постукивая пальцами по колену. – Я же совершенно разучилась брать интервью, разучилась налаживать контакт с человеком, которого вижу впервые. Как мне вывести эту Регину на разговоры о личной жизни Ромашкиной? Это ведь странно будет выглядеть, нужен какой-то предварительный диалог, из которого уже будет как бы вытекать остальное. Да и захочет ли она говорить со мной об этом? Захотела бы я говорить с кем-то о личной жизни Стаськи? Рассказала бы незнакомой журналистке, с кем Стаська встречалась, кого любила, чего ждала? Вряд ли. Так с чего вдруг этой Регине вести себя иначе? Ох, неудачная была идея, совсем неудачная…»

      – Вы Анастасия? – раздался рядом хрипловатый низкий голос, и задумавшаяся Настя вздрогнула и подняла глаза.

      Говоря о неприятном человеке, пижонистый Петр не преувеличил. На Настю смотрела невысокая, очень худая женщина неопределенного возраста с таким