Собрание сочинений в одном томе. Владимир Высоцкий

на нас свою воду святую —

      И от варварства освободи!

      1971

      О ФАТАЛЬНЫХ ДАТАХ И ЦИФРАХ

      Моим друзьям – поэтам

      Кто кончил жизнь трагически, тот – истинный поэт,

      А если в точный срок, так – в полной мере:

      На цифре 26 один шагнул под пистолет,

      Другой же – в петлю слазил в «Англетере».

      А в 33 Христу – он был поэт, он говорил:

      «Да ни убий!» Убьешь – везде найду, мол.

      Но – гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,

      Чтоб не писал и чтобы меньше думал.

      С меня при цифре 37 в момент слетает хмель, —

      Вот и сейчас – как холодом подуло:

      Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль

      И Маяковский лег виском на дуло.

      Задержимся на цифре 37! Коварен Бог —

      Ребром вопрос поставил: или – или!

      На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, —

      А нынешние – как-то проскочили.

      Дуэль не состоялась или – перенесена,

      А в 33 распяли, но – не сильно,

      А в 37 – не кровь, да что там кровь! – и седина

      Испачкала виски не так обильно.

      «Слабó стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа!»

      Терпенье, психопаты и кликуши!

      Поэты ходят пятками по лезвию ножа —

      И режут в кровь свои босые души!

      На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е», —

      Укоротить поэта! – вывод ясен, —

      И нож в него! – но счастлив он висеть на острие,

      Зарезанный за то, что был опасен!

      Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр, —

      Томитесь, как наложницы в гареме!

      Срок жизни увеличился – и, может быть, концы

      Поэтов отодвинулись на время!

      1971

      О МОЕМ СТАРШИНЕ

      Я помню райвоенкомат:

      «В десант не годен – так-то, брат, —

      Таким, как ты, – там невпротык...» И дальше – смех:

      Мол, из тебя какой солдат?

      Тебя – хоть сразу в медсанбат!..

      А из меня – такой солдат, как изо всех.

      А на войне как на войне,

      А мне – и вовсе, мне – вдвойне, —

      Присохла к телу гимнастерка на спине.

      Я отставал, сбоил в строю, —

      Но как-то раз в одном бою —

      Не знаю чем – я приглянулся старшине.

      ...Шумит окопная братва:

      «Студент, а сколько дважды два?

      Эй, холостой, а правда – графом был Толстой?

      А кто евоная жена?..»

      Но тут встревал мой старшина:

      «Иди поспи – ты ж не святой, а утром – бой».

      И только раз, когда я встал

      Во весь свой рост, он мне сказал:

      «Ложись!.. – и дальше пару слов без падежей. —

      К чему две дырки в голове!»

      И вдруг спросил: «А что в Москве,

      Неужто вправду есть дома в пять этажей?..»

      Над нами – шквал, – он застонал —

      И в нем осколок остывал, —

      И на вопрос его ответить я не смог.

      Он в землю лег – за пять шагов,

      За пять ночей и зá пять снов —

      Лицом на запад и ногами на восток.

      1971

      *