Неверная жена. Жаклин Санд

он спас мою, и хотя у нас нет друг перед другом долгов, это связывает навеки. – Даниэль положил руку на край проема; из-под пальцев посыпались мелкие сухие камешки. – Он зовет меня «саиб», что значит «верный».

      – А ты как зовешь его?

      – По имени. У него хорошее имя.

      – Это правда, – сказала леди Александра.

      После долгого молчания Даниэль осторожно и немного неловко спросил:

      – А вы, госпожа? Вы тоже приплыли из-за моря.

      Она тихо рассмеялась.

      – Да. Я жила на севере Англии, в суровом краю. Мой род получил свои земли в ту пору, когда несколько моих предков храбро сражались рядом с Вильгельмом в битве при Гастингсе. С тех пор мы приумножили богатство. Дед участвовал в первом походе в Святую Землю и вернулся домой с сокровищами. Я с детства была обещана Гийому де Ламонтаню, бережно хранила его портрет и собиралась отплыть в Палестину, когда будущий супруг призовет меня. Это случилось три… четыре года назад. Я прибыла сюда и была обвенчана с ним в Иерусалиме.

      – Он франк, а вы выросли в Англии.

      – Его дед сражался вместе с моим дедом. Эти узы крепки. Семья Гийома осталась в Палестине, получив земли после первого похода.

      Даниэль ничего не сказал на это. Ему показалось, что он увидел движение в долине – но нет, это всего лишь летели тени от облаков.

      – Вы высокородная госпожа, – произнес Даниэль наконец, – и всегда останетесь ею.

      – Ты говоришь очень красиво для вора, – заметила леди Александра уже не в первый раз. – Кто учил тебя? Ты умеешь читать? А писать?

      Даниэль умел, но не собирался хвастаться этим; чего доброго, она расскажет потом мужу, а графу де Ламонтаню и вовсе незачем знать, что его жену спасал излишне образованный грабитель. Маска должна оставаться маской.

      – Я умею считать. Ровно столько, чтобы знать себе цену.

      Она вновь засмеялась:

      – Ты можешь рассмешить даму. Это так редко случается.

      – Вы живете среди галантных рыцарей, моя госпожа. Неужто они не умеют сказать даме красивые слова?

      – Они крадут их у менестрелей, а те временами невыносимо скучны. Ты умеешь петь, Даниэль по прозвищу Птица?

      – Конечно. Все птицы умеют петь.

      – Спой мне что-нибудь.

      – Вам может не понравиться моя песня. Я простой человек.

      – Это хорошо. Я устала от сложностей.

      Петь ей о пастушках и любовных приключениях слишком дерзко, и Даниэль негромко начал:

      Что предрекает царь Давид,

      Осуществить нам предстоит,

      Освободив Господня сына

      От надругательств сарацина!

      В неизъяснимой доброте

      Принявший муку на кресте,

      К тебе взывают наши песни,

      И клич гремит: «Христос, воскресни!»[10]

      Чуть позже он сходил и проверил. Леди Александра спала, конечно же.

      Глава 6

      Граф Гийом де Ламонтань

      Всадники появились с рассветом.

      Даниэль увидел их издалека, как и предполагал; солнце еще не встало, но предрассветные сумерки уже властвовали

10

Отрывок из песни вагантов. Перевод Льва Гинзбурга.