Король воров. Корнелия Функе

не дрогнул на его физиономии, он откладывал вещицы в сторону, снова брал, снова осматривал… От нетерпения Проспер и Риччио уже начали шаркать под столом ногами. Наконец с глубоким вздохом Барбаросса откинулся назад, положил очки на стол и любовно огладил свою рыжую бороду, словно это не борода, а тигр, хотя и прирученный, но грозный.

      – Цену кто назначает, вы или я? – спросил он.

      Проспер и Риччио переглянулись.

      – Вы, – ответил Проспер, всем своим видом стараясь показать, что прекрасно знает, сколько стоит принесенный им товар.

      – Значит, я, – произнес Барбаросса, удовлетворенно сплетая пальцы и на какое-то время даже прикрыв глаза. – Ну что ж, признаю, на сей раз тут и вправду есть одна-две вполне приличные вещицы, так что я предлагаю вам… – тут глаза его снова раскрылись, – сто тысяч. Только из уважения, как постоянным клиентам.

      Риччио от восторга даже дыхание затаил. Он сразу представил себе, сколько пирожных можно купить на сто тысяч. Горы пирожных! Но Проспер только головой покачал.

      – Нет, – проговорил он и твердо посмотрел Рыжей Бороде прямо в глаза. – Пятьсот тысяч, иначе сделка не состоится.

      В первый миг опешивший Барбаросса не смог скрыть растерянности, но почти сразу же снова овладел собой и мастерски изобразил на своем круглом, как блин, лице выражение благородного негодования.

      – Да ты, малыш, в своем ли уме? – выпалил он. – Я делаю вам такое щедрое предложение, а ты в ответ называешь мне совершенно безумную, несусветную цену! Передайте вашему Королю воров, если он и впредь хочет иметь со мной дело, пусть больше не присылает мне всяких глупых мальчишек.

      Риччио вжал голову в плечи и с нескрываемой тревогой смотрел на Проспера, но тот, ни слова не говоря, встал, раскрыл свою сумку и одну за другой стал складывать в нее принесенные вещи.

      Барбаросса, казалось, наблюдает за всем этим совершенно невозмутимо. Однако, когда Проспер взялся за щипчики для сахара, он вдруг цапнул его за руку, да так стремительно, что Проспер вздрогнул.

      – Ладно, хватит дурака валять! – прорычал Барбаросса. – Ты хитрая бестия! По мне, так даже чересчур хитрая. Но раз уж мы с Королем воров прежде все дела чисто обделывали, я, так и быть, даю вам четыреста тысяч, хоть вы и принесли по большей части барахло. Но щипчики мне нравятся. Передайте Королю воров, пусть побольше такого же добра присылает, тогда мы останемся с ним деловыми партнерами, даже несмотря на таких наглых курьеров, как ты. – И он смерил Проспера взглядом, в котором нескрываемая досада смешивалась с уважением. – И вот еще что. – Он откашлялся. – Спросите-ка у Короля воров, не возьмется ли он за одно дельце…

      – Дельце? – Мальчишки переглянулись.

      – Есть у меня один серьезный клиент, – Барбаросса важно переложил у себя на столе какие-то бумаги, – так он ищет способного человека, который смог бы, скажем так, раздобыть для него одну вещь. Вещь эту мой клиент во что бы то ни стало хочет заполучить. Насколько я понял, эта штуковина находится тут, в Венеции. Словом, для человека,