Я и Тёмка. Ольга Яралек

кастрюлю, моя кастрюля в руках наклонилась, и каша тоже полилась на ковёр.

      – Что-то у вас палёным пахнет, – сказала бабушка, открывая дверь.

      Она увидела две горевшие свечки и спички на столе.

      – Откуда у вас спички? – строго спросила она. – Сейчас же верните! И потушите свечки.

      Я задула свечки и отдала бабушке спички.

      – А на столе у вас что за пятна? – спросила бабушка. – Безобразие, немедленно всё убирайте!

      Я стала возить тряпкой по столу; как убрать манку с ковра, я даже не представляла.

      – Ну, я пошёл домой, – сказал Тёмка, – жалко, что не удалось кашки попробовать.

      – Ты что же, не будешь помогать мне убираться? – спросила я.

      – Нет, мне пора, – серьёзно ответил он и ушёл.

      Я посмотрела на пол, на ковёр, на два белых и одно почти чёрное пятно на столе, на разводы от каши, на совершенно чёрные кастрюльки… так мне досадно стало!

      «Я ему всегда помогаю убирать игрушки, а он ушёл?! После наших игр у него дома такого кошмара никогда не остаётся, а у меня, значит, можно?! Больше никогда его не позову, а у него дома тоже что – нибудь разбросаю и разломаю».

      Так я думала и водила пальцем по следам от кастрюлек. Очень мне было себя жалко.

      Как я ночевала у Тёмки

      Почти каждый день утром перед работой моя бабушка ведёт меня домой к Тёмке. Мы вместе едим, отдыхаем, гуляем на улице и играем. Вечером меня забирают домой, а на следующий день всё повторяется. Мы с Тёмкой не ходим в детский сад – с нами сидит Тёмкина бабушка.

      А тут вдруг моих папу, маму и бабушку отправили в командировку. Точнее, папа уже третий месяц в командировке в Башкирии, мама поехала с докладами по области, а бабушку срочно вызвали на какое-то собрание в другом городе. Дедушка до часа ночи свою газету в редакции принимает. А меня, как сказала мама, нужно куда-то «пристроить». Пристроить меня можно только к Тёмке. Вот туда меня и отправили со своей подушкой одну ночь переночевать, потому что бабушка всего на два дня в командировку уезжала. Баба Валя постелила мне на своей кровати, она в одной комнате с Тёмкой спит, а сама пошла в зал спать.

      Пожелав всем спокойной ночи, мы с Тёмкой выключили свет, забрались в кровати и стали перешёптываться.

      – Ты в Бабая веришь? – спрашивает Тёмка.

      – Верю, – отвечаю.

      – А как он выглядит? Ты его видела?

      – Нет. Не видела. Но он очень страшный.

      Тёмка в темноте вздохнул.

      – А цыган боишься?

      – Боюсь. А ты?

      – И я боюсь, они детей воруют.

      – И лошадей, – к чему непонятно, сказала я.

      Несколько раз приходила баба Валя, но мы делали вид, будто спим, и она уходила, поправив одеяла. Так мы с Тёмкой вспомнили всё, что только можно вспомнить, но потом мне так спать захотелось, что я задремала. Чувствую, кто-то меня за плечо трясёт. Открываю глаза – Тёмка стоит:

      – А мне кажется, баба Муся, ваша соседка с первого этажа, – ведьма.

      Я ничего спросонья понять не могу.

      – Какая ведьма?

      – Ну,