Я и Тёмка. Ольга Яралек

шапку, убрал налипший на лицо снег, а потом развернулся и молча в подъезд пошёл.

      И тут я вспомнила, что летом он мне помогал на велосипеде кататься, а потом притащил магнит, долго катал его в песке и целый вечер показывал мне, как бегает племя индейцев… В песке ведь есть металлические частички. Если их магнитом собрать, положить на белый лист, а под него – магнит, и начать водить, то частички «встают дыбом» и смешно бегают вслед за магнитом. Вспомнила, как мы с ним на одной крыше сидели да ногами болтали. На эту крышу из наших друзей никто залезть не мог, только мы. Но Димка мне с неё слезать помогал. Ещё как здорово он рассказывал смешные истории – очень любил, когда вокруг смеются…

      Мне стало как-то не по себе. Посмотрела я под ноги, увидела замёрзший лёд в том месте, где Димкина голова только что лежала: у нас там ведро стояло с водой, когда лаз заливали…

      – Ты чего? – спрашивает Тёмка. – Обалдела? Чего на человека напала? Жалко, что ли? Пусть все катаются. Я бы на его месте тебе сдачи дал. Ну да ладно. Сейчас пошире сверху лаз сделаем, и хорошо будет, – и полез со своей лопаткой внутрь.

      А я стою и не знаю, что же такое со мной происходит. Плохо мне! Словами не описать. Жалко Димку, жалко, что он ушёл. Жалко себя. И так хочется ему крикнуть:

      – Димка! Смотри, что мы сделали! Пошли кататься!

      Но крикнуть некому. Я стою, тихо плачу, ковыряю серым валеночком снег. И тут меня осенило: может, это мне стыдно?! Если так бывает стыдно, то никогда, никогда больше не хочу, чтобы так мне было…

      – Прости, Димка!

      Кеша, или Охота на охотников

      Тёмка давно просил родителей, чтобы ему кого-нибудь купили. Но так как дядя Толя был против собаки, а тётя Оля против кошки, то Тёмке на день рождения подарили хомячка.

      – Вольга! Приходи! У меня кто-то есть! – позвонил Тёмка: это он меня так называет, как-то буква «о» у него вместе с «в» выговаривается.

      Я быстро поднялась наверх. Смотрю, а у него клеточка на полу стоит. В клеточке коробочка с круглой дыркой. По краям две кормушки с какими-то зёрнышками висят, а ещё мисочка с водой стоит.

      – И кто там? – спрашиваю.

      – Кеша, – отвечает Тёмка, – мой хомяк.

      – Ну и где же твой Кеша? Нет никого!

      – Сейчас появится. Он толстый, быстро ходить не умеет.

      Сидим, ждём. А Кеши всё нет. Я давай в отверстие коробки заглядывать!

      – Фу, – говорю, – какой твой Кеша пахучий!

      – И ничего не пахучий, – обиделся за хомяка Тёмка.

      Сидим, опять ждём. Тишина.

      – Может, он спит? – спрашиваю.

      – Может, спит, – отвечает Тёмка, – сейчас посмотрим.

      Открыл клетку, вытащил домик и в отверстие посмотрел.

      – Нет. Не видно ничего. Он забаррикадировался.

      – Что сделал? – спрашиваю.

      – Забаррикадировался. Видишь, вата и тряпочки торчат? Сейчас мы его оттуда достанем, – и палец в домик сунул. – Что-то я его нащупать не могу…

      – Может, он убежал уже? – спрашиваю.

      – Куда убежишь из клетки? – начинает сердиться Тёмка. –