Любовь и смерть в толпе. Наталья Андреева

я жила почти десять лет, тоже было много дорогих, красивых вещей.

      – Тем не менее. Ваш паспорт я пока возьму себе. Так будет надежнее, – и Борис сунул документ в нагрудный карман своей белоснежной рубашки.

      – Но… – заикнулась было Люба.

      – Вы что, мне не доверяете? – уставился на нее Борис. – И кто, по-вашему, позаботится о ее регистрации? Если, конечно, Климов ее наймет.

      При слове «регистрация» Кася вспыхнула.

      – У меня была регистрация, – виновато сказала она. – Когда я жила в загородном особняке. Временная. Но когда мы переехали в московскую квартиру…

      – Ваши объяснения никого не интересуют, – оборвал ее Борис.

      В это время в холле раздались мужские голоса. Увидев вопросительный Любин взгляд, Борис сказал:

      – Похоже, они уже закончили.

      Словно в ответ на его слова, в гостиную заглянул сам Георгий Кимович.

      – Ага! – сказал он. – Вот и наша новая помощница по хозяйству! Борис, проводи господина нотариуса.

      Климов прошел в гостиную, Люба переместилась поближе к дверям. Она слышала, как, очутившись в холле, Борис спросил у плотного седовласого мужчины:

      – Ну что?

      – Он завещал все Климовой Марии Георгиевне. Или ее прямым наследникам. Завещание составлено по всей форме. Будет храниться в банковском сейфе. А где она, эта Мария Георгиевна? Одному Богу известно!

      – Это ж миллионы! – зашипел Борис. – Он что, с ума сошел?!

      – А что я мог поделать? – развел руками нотариус.

      Больше Люба не слышала ничего, Борис и нотариус удалились. Она переключила внимание на Климова, который беседовал с Касей.

      – Ну-с… Кася, – явно веселясь, сказал Георгий Кимович. – Кася, да?

      Молодая женщина молча кивнула.

      – А ты мне нравишься! – вдруг сказал Климов. – Честно слово! Вся такая… Ух! Кровь с молоком! Родиной повеяло. Деревней. Деревенская?

      Кася вновь кивнула. Она и не собиралась ему противоречить.

      – Узнаю деревенскую кровь. Экая ты… Ух! Готовить умеешь?

      Еще один кивок.

      – Хорошо?

      – Отлично! – сказала за женщину Люба. И добавила: – Я сегодня ела приготовленный Касей суп из куриных потрохов. Вкусно!

      – Скажи что-нибудь, – велел Касе Климов.

      – У вас очень красивый дом.

      – Молодец! Все, решено: остаешься. Борис?! Где ты там?!

      Помощник появился в гостиной.

      – Эта девушка здесь остается, – кивнул на Касю Климов.

      – Вы бы легли, Георгий Кимович, – вздохнул Борис. – Не бережете себя.

      – Как заботится обо мне, а? – подмигнул Климов. – За жизнь мою опасается. Правильно. Я его из грязи вытащил. А без меня он кто? Ноль! Попрут его, ежели со мной что-нибудь случится. Потому он единственный, кому доверяю. Ну, еще тебе, – он ткнул пальцем в Любу и неожиданно в сторону Каси: – И тебе.

      – А остальных – вон! – добавил Климов. – Я не барин, мне одной помощницы по хозяйству хватит. Тем более уколы умеет ставить. Умеешь? – взгляд на Касю. Та кивнула.

      – Этой женщине негде жить, – поспешно