Завещание оборотня. Александр Петровский

как только они получат от него желаемое, что бы это ни было. Контора не оставляет живых свидетелей.

      – И кто нападал на боксёра? – поинтересовался генерал.

      – Мы его не допрашивали. Не наше это дело. Мы, наоборот, ему рот заклеили, чтобы не орал.

      – Документы при нём были?

      – Были, но липовые. По этим документам он сотрудник русского посольства.

      – А его случайно не Николаем зовут?

      – В паспорте написано именно это имя.

      – А лицо у него напоминает крысиную морду?

      – Если мне память не изменяет, то да. И фото в паспорте тоже крысиное.

      – А посмотреть на него – тяжкий труд?

      – Генерал, сейчас его морда напоминает отбивную. Мы его при задержании немного попинали.

      – Молодцы! Просто герои! Дайте мне сюда этого несчастного, поговорю с ним.

      – Мистер Смит, он не сможет разговаривать. Мы ему рот заклеили. Теперь эту ленту хрен отдерёшь.

      – Да вы уж, пожалуйста, потрудитесь, отдерите.

      Клейкую ленту со рта Николая хоть и с трудом, но сорвали, причинив ему дополнительную порцию неприятных ощущений. Его подтащили к телефону и поднесли трубку к его уху.

      – Приветствую вас, генерал Смит, – произнёс он разбитыми губами.

      – Николай, это вы? Помните меня? Мы когда-то встречались на приёме в вашем посольстве по случаю годовщины победы над Германией.

      – Не помню. Но о вас наслышан. Чего вы от меня хотите?

      – Я от вас для начала хочу услышать рассказ, зачем вы напали на Джерри Пауэрса.

      – Я на него не нападал. Такой ответ вас устроит?

      – Не устроит. Попробуйте ещё раз.

      – Прикажите своим людям освободить меня! У меня дипломатическая неприкосновенность!

      – Уверенно говорите? А если я им прикажу прикоснуться к вам, думаете, у них не получится? Они к вам недостаточно прикасались? Хотите ещё? Расскажите лучше про Пауэрса.

      – Его жена звонила к нам, интересовалась визой в СССР. Так получилось, что говорил с ней самый тупой работник нашего посольства.

      – Я понимаю, кого вы имеете в виду.

      – В Москве решили, что визы им нужно дать. Я позвонил ему, чтобы сообщить об этом, но он по телефону говорить со мной не захотел, назначил личную встречу. Я мчался во весь дух, но это же другой город! Опоздал самую малость, увидел, как он уехал. Попробовал его догнать, и вот что из этого вышло…

      – Николай, вот честно скажу – было бы отлично, если б вы с ним полюбовно решили вопрос с визой. Для многих людей это было бы лучше. Но Бог нашим мнением не интересуется. Ах, да, простите, русские же атеисты. Значит, не Бог, а судьба.

      – Может быть, заодно проясните и мою судьбу?

      – Мои ребята отвезут вас в посольство. Наша контора не страдает избыточной жестокостью. Уверен, вы не станете причинять нам неприятности. Так что мы вас не убьём. Разве что вы будете настаивать. А теперь дайте трубку кому-нибудь из моих людей.

      Разговор генерала с подчинённым Николай уже не слушал.