Защита вздорного свидетеля. Анатолий Галкин

Сюда попадала не лучшая часть горожан. Изредка здесь встречались матерые бандиты или воры в законе. Чаще ловились мелкие урки, карманники, домушники и хулиганы. Совсем редко попадались маньяки и «мокрушники» – убийцы разного уровня.

      Шмаков относился к последней категории. И это не бытовуха, не поножовщина по пьянке…

      Заколоть полтавскую хохлушку в своем рабочем кабинете, это «высший пилотаж в криминальной» иерархии. И поэтому Артура в камере очень уважали.

      Обычно молодым новичкам организуют прописку, устраивая всякие хохмы и подлянки…

      Нарисуют, например, на стене боксера со зверской рожей и предлагают свеженькому сокамернику побить того типа. Под общий хохот неопытный заключенный бьет кулаками по стене… А знающий арестант небрежно бросит через плечо: «Пусть этот тип первым меня ударит. Тогда я ему покажу»…

      Со Шмаковым ничего подобного не делали по ряду причин.

      Во-первых – возраст. Он не был мальчишкой или молодым лохом.

      Во-вторых – его крутили по убойной статье. А такие люди в авторитете.

      В-третьих – Артура сразу пригрел смотрящий в камере по кличке «Шурин». Это был солидный добродушный мужчина, который выглядел лет на пятьдесят… По паспорту он значился очень красиво – Кирилл Ильич Шаранов.

      Из всех традиций для новичков «Шурин» ограничился одной. Он сам придумал Артуру криминальный псевдоним – «кликуху». Но она была совсем не обидная, и просто совпадала с его должностью. Так в тюремной среде хозяин «Аркадии» стал «Паном директором».

      Это потом Шмаков узнал, что смотрящий – опытный медвежатник. После первой посадки «Шурин» тридцать лет работал регулярно и безупречно.

      Но и на старуху бывает проруха!

      Недавно, работая над сейфом в тонких резиновых перчатках, Шаранов прорвал их в двух местах и оставил на замке отпечатки.

      А теперь бравые следователи пытались повесить на него всех «глухарей», все висячие дела по этой линии, все вскрытые сейфы Краснодарского края.

      Артур долго объяснял «Шурину», что он не убивал Милу Кравчук. Он детально рассказывал о своих действиях от момента выхода из столовой до того, как его в наручниках повезли в СИЗО.

      Кирилл Ильич ничему не верил и ехидно улыбался, заявляя, что и он совсем не виноват. И никто здесь не виноват. Просто у всех такая судьба-злодейка!

      – Я так думаю, Артур, что твоя версия хорошая. Но она не пройдет.

      – Слишком обычная. Очень простая, без изюминок и загогулинок.

      – Но это правда, «Шурин». Так всё и было.

      – Для суда нужна правдивая ложь!.. Придумай про ребят, которые вскрыли твой сейф, разбросали деньги, покурили около петард и стали насиловать девчонку.

      – Они всё делали одновременно?.. Кто в это поверит?

      – Еще как!.. Чем глупее версия, тем скорей в нее верят… Сочини, «Директор» красивую байку про любовь. Судьи – бабы! Они это любят.

      – Какая любовь, «Шурин»?.. Эта Мила утром при всех набросилась на меня.

      – Правильно! Это она тебя из-за ревности.

      – К кому?

      – К