Мародер. Беркем аль Атоми

а, судя по всему, так оно и есть, – то шансов не то что забрать свой груз, а просто выйти из ситуации – нет; и не просто нет, а нет совсем. Херово. Девять ящиков и три волыны… Стоит ли из-за этого подставляться? С одним патроном? Увы, но, похоже, стоит… Вдруг ярко так представилось – его плотным огнем отгоняют от оконного проема, тем временем несколько нападающих подходят вплотную, цепляют на дверь шашки – а отогнать нечем. …Без возможности отмахаться не обойтись, и если сейчас отдам груз, то отдам наши с женой жизни. Сам. Ну уж хуй, ребятушки, – попытался разозлиться Ахмет. – Этот груз оплачен, и вы его – на халяву – не получите. Если есть возражения, вам придется свои возражения засунуть себе в жопу. Обсуждение, мать вашу, закончено. Не сказать, что эти реплики киношных крутышей как-то особо взбодрили Ахметзянова, но все ж заставили подняться и направиться к лестнице на крышу. Он не торопясь брел по усыпанным битым стеклом лестничным маршам, даже не особо стараясь шифроваться, но все равно отчего-то получалось довольно тихо. В переутомленном мозгу вяло болтались недосформированные мысли, умудрившиеся сбиться в раздражающе-навязчивый стишок: …попробовать лучше, чем тухло слинять… попробовать лучше, чем тухло слинять…

      Кроссовки он увидел издали, в просвет между железной лесенкой в лифтовую будочку на крыше и потолком последней лестничной площадки. Дорогущие фирменные тапки. Его почему-то это обрадовало; попробовал проследить ход собственной мысли – почему? Такие тапки может купить не только безбашенный салабон, но и вполне боеспособный молодой самец; спортсмены, к примеру, такие таскают, да мало ли! – однако маленькое пятнышко радости спряталось где-то в самом углу, но уйти не ушло. …Ну и ладушки, – решил Ахметзянов. – Только расслабляться всерно низ-зя… Так. Тапки стоят у двери. Что он может делать у двери? Страховать спину тех, кто караулит над «буханкой», что ж еще. Если залезли на крышу – значит, а – имеют стволы, б – уверены, что попадут, в – поссыкивают непосредственного контакта; не ссали бы – сели б по-человечески. Что это нам дает? А дает нам это, что они, по ходу, бараны. Значит, если борзануть, они руки к жопе прижмут. Интересно, у караульщика этого есть ствол или нет? Скорее всего нет. Ладно, все. Пробуем. Ахмет решил резко выскочить на караульного из-под лестницы и быстро прирезать. Как он будет резать живого человека, он не представлял; нет, техника была ясна, но… В общем, решив положиться на инстинкт самосохранения, этот пункт он опустил, сосредоточившись на моменте своего появления. Была даже шальная мысль спокойно, но быстро выйти из-под лестницы, посмотреть на караульного как на мебель и невозмутимо подняться – вот сто пудов, он охуеет и растеряется! – но все сложилось иначе. Караульному захотелось поссать, и, судя по его движухе, он решил поссать прямо вниз по лестнице. Звякнул прикладом по бетону ствол – блин, был все-таки ствол-то! Вжикнула пластиковая молния спортивных штанов, а Ахмет, заранее сморщивщись, – …бля, щас обоссыт