Хирург. Бегун. Беглец. Юрий Волгин

устало спросил Густав.

      Он посмотрел на Кирилла, на его благодушное лицо и ощутил вдруг, что тот переполнен энергией и задором. Что по сравнению с ним Густав сейчас лишь пустая оболочка, которой придали какие-то человеческие черты, забыв о самом главном – добавить ту самую искру, благодаря которой он предыдущие два десятка лет путешествовал по дорогам и был практически счастлив.

      Странник почуял, уловил запах различия между собой и Киром. Объективно он был сильнее Кира, судя по телосложению, определенно симпатичнее и качественней, если так можно говорить о мужчине. Но эмоционально Густав звенел полной опустошенностью, словно из него вылакала все доброе, ценное, вечное какая-то губчатая пиявка. В этом плане Кир опережал его на сто пунктов.

      Они сидели перед Густавом, искренне счастливые, пусть и загадочные, семейная пара, муж да жена, но ему уже не хотелось ни слушать, ни даже смотреть на них. Ему хотелось спать. Катастрофически быстро он терял ко всему окружающему интерес, и это его не пугало, он как бы смотрел на себя со стороны, равнодушно и отвлеченно. Густав опустил голову, вдыхая горячий пар, подымающийся из кружки, и задал свой фирменный вопрос снова:

      – Откуда ты все это знаешь?

      – Потому что я – хирург, – сказал Кир и улыбнулся.

      Странник замер, сожалея о том, что отдал Ире пистолет.

      – Хирург? – произнес он и клюнул носом, со сверхскоростью погрузившись в сон и тут же оттуда вырвавшись. – Что-то я плохо тебя понимаю.

      – Тебе нужно отоспаться, сколько ты уже без сна?

      – Сутки. Или двое?

      Кир снял ружье, обошел стол и помог Густаву встать со стула.

      – Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

      Глава 7

      Густав безропотно повиновался. У него не осталось сил ни сопротивляться, ни спрашивать, ни получать ответы. Ему хотелось только одного – провалиться в сон, манящий и обволакивающий, как руки матери.

      Когда странник проснулся, от усталости не осталось и следа. Он лежал в мягкой кровати один, укрытый теплым, практически невесомым одеялом.

      Где-то играла музыка. Ритмичная, что-то вроде рока.

      Густав повернулся на бок и увидел свою одежду, аккуратно сложенную на стуле. Он оделся, но куртку оставил на спинке, так как в доме хирурга было очень тепло – солнечные батареи действовали на славу, прогревая через многочисленные элементы пол, стены и даже потолок.

      Странник вышел в коридор. Он смутно помнил, как вчера добрался до этой комнаты, вернее, его довели, и сейчас с интересом обнаружил, что лампы над головой работают в автоматическом режиме – зажигаясь тогда, когда под ними находится человек, и плавно затухая, когда никого нет.

      Музыка действительно играла, и это был панк-рок.

      Странник вошел в студию и увидел Иру, которая с остервенением качала пресс, заложив руки за голову. Неподалеку, в какой-то сфере из металлических конструкций, тросов и блоков, Кир мерно сгибал жилистые татуированные руки, и весь механизм, в который он был заключен, приходил в движение. Судя по мокрой футболке и гримасам